Эдвард Бульвер-Литтон - Кенелм Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь

Если речь недостаточно образованной Лили была в первый миг выше понимания ученого Кенелма, то теперь слова Кенелма оказались выше понимания Лили. И она тоже помедлила, прежде чем ответить:

– Если бы я знала вас ближе, мне кажется, я лучше бы вас понимала. Мне хочется, чтобы вы познакомились со Львом. Мне приятно было бы послушать, как вы станете говорить с ним.

Беседуя таким образом, они покинули кладбище и теперь шли по тропинке. Лили продолжала:

– Да, мне было бы интересно послушать ваш разговор со Львом.

– Вы говорите о вашем опекуне, мистере Мелвилле?

– Да, вы ведь знаете о нем.

– А почему вам был бы интересен мой разговор с ним?

– Потому что есть такие вещи, где я сомневаюсь, прав ли он, и я попросила бы вас объяснить ему мои сомнения. Вы ведь сделали бы это, правда?

– Но почему вы не можете сами объяснить ему свои сомнения? Разве вы боитесь опекуна?

– Нет, конечно, не боюсь! Но… Ах, сколько сюда идет народу! Сегодня в городе какое-то скучное сборище. Давайте сядем на паром. Другой берег ручья гораздо приятнее, и там мы будем одни.

Лили повернула направо, и они спустились с пологого берега ручья. Там, на маленьком пароме, дремал старик перевозчик. Сев рядом, они медленно заскользили по тихой воде под пасмурным небом.

Кенелм хотел возобновить разговор, начатый его спутницей, но она покачала головой и бросила многозначительный взгляд на паромщика. Очевидно, то, что ока хотела сказать, не могло быть сказано при посторонних, хотя старик едва ли стал бы прислушиваться к словам, не обращенным прямо к нему.

Однако Лили именно к нему и обратилась:

– Итак, Браун, корова совсем выздоровела?

– Да, мисс, спасибо, дай вам бог здоровья. И как это вы одолели старую колдунью!

– Это не я одолела колдунью, Браун, а фея. Вы знаете, феи гораздо сильнее, чем колдуньи.

– Так оно выходит, мисс.

Лили обернулась к Кенелму.

– У мистера Брауна – славная корова, которая внезапно заболела. Они с женой были убеждены, что корову сглазили.

– Разумеется, сглазили. Недаром тетка Райт сказала моей старухе: «Ты пожалеешь, что продаешь молоко», – и страшно ее изругала. В ту же самую ночь корова захворала.

– Постойте, Браун! Тетушка Райт сказала, что ваша жена пожалеет не о том, что продает молоко, а о том, что разбавляет его водой.

– А как бы она могла это узнать, если она не колдунья? У нас покупают молоко все знатные господа, и никто еще не жаловался.

– Брауну пришла в голову ужасная мысль, – сказала Лили Кенелму, не обращая внимания на угрюмое замечание паромщика, – заманить старуху Райт в лодку и бросить в воду, чтобы снять с коровы чары. Но я посоветовалась с феями и дала ему талисман, чтобы он привязал его корове на шею. А теперь, видите, корова выздоровела. Так вот, Браун, не следовало бросать тетушку Райт в воду, даже если бы она и сказала, что вы разбавляете молоко. Но, добавила она, когда паром пристал к противоположному берегу, – сказать вам, Браун, что феи утром шепнули мне?

– Скажите, мисс!

– Если корова Брауна даст молоко без воды, а в проданном молоке будет вода, мы, феи, защиплем мистера Брауна до синяков. А когда потом с мистером Брауном случится припадок ревматизма, пусть он не обращается к феям за помощью!

С этими словами Лили опустила в руку Брауна серебряную монетку и легко выпрыгнула на берег в сопровождении Кенелма.

– Вы совершенно убедили его не только в существовании, но и в благодетельной власти фей, – сказал Кенелм.

– Ах, – очень серьезно ответила Лили, – ах, как было бы хорошо, если бы добрые феи еще существовали и если б можно было до них добраться! Рассказать им все, что нас волнует и приводит в недоумение, и получить от них талисманы против того колдовства, которому мы сами себя предаем.

– Я сомневаюсь, хорошо ли было бы для нас полагаться на таких сверхъестественных советниц. Наши собственные души так безграничны, что, исследуя их, мы будем находить миры за мирами, расстилающиеся до бесконечности, а между ними будет и страна фей. «Не нахожусь ли я и теперь в стране фей?» – мысленно добавил он.

– Тсс, – шепнула Лили, – прошу вас помолчать! Я думаю о том, что вы только что сказали, и стараюсь это понять.

Молча дошли они до маленькой беседки, которую предание связывало с памятью Исаака Уолтона.

Лили вошла в беседку и села. Кенелм поместился возле нее. Это было небольшое восьмиугольное сооружение, судя по архитектуре, выстроенное в смутное царствование Карла I. Стены, внутри оштукатуренные, были покрыты именами, датами, надписями, в похвалу рыболовам, в дань Исааку или цитатами из его книг. На противоположном берегу был виден грасмирский луг с его ивами, купающимися в воде. Безмолвие этого места, которое было столь любимо рыбаками, гармонировало со спокойным днем, тишиной воздуха и затянутым облаками небом.