Олдос Хаксли - Кром желтый. Шутовской хоровод (сборник)

– Должна признаться, что у меня кое-какие есть.

– Но они не имеют отношения к подавлению чувств.

– Нет, таких не много, это правда.

– Или, точнее говоря, к тому, как избавиться от необходимости подавлять чувства.

– Именно.

– Тогда примем это как базовый постулат, – сказала Мэри. Каждой черточкой своего юного круглого лица она демонстрировала исключительную серьезность, ее же излучали большие синие глаза. – Теперь переходим к желательности обретения опыта. Надеюсь, мы согласны в том, что наличие знания желательно, а неосведомленность – нет.

Покорная, как один из почтительных учеников Сократа, от которых тот мог добиться любого нужного ему ответа, Анна согласилась и с этой предпосылкой.

– Равным образом мы, надеюсь, едины во мнении, что замужество – это то, что оно есть.

– То, что оно есть, – механически повторила Анна.

– Отлично! – воскликнула Мэри. – И подавление чувств – это тоже то, что оно есть…

– Конечно.

– Из всего этого возможен единственный вывод.

– Но это я знала еще до того, как вы начали, – заметила Анна.

– Да, но теперь этот вывод доказан, – парировала Мэри. – Нужно во всем следовать логике. Теперь вопрос состоит в том…

– Да какие же тут могут быть вопросы? Вы ведь обосновали свой единственно возможный вывод логически, это больше, чем могла бы сделать я. Остается лишь донести информацию до того, кто вам мил – кто вам мил по-настоящему, в кого вы влюблены, если позволите выразиться столь откровенно.

– Так вот именно здесь и кроется вопрос! – вскричала Мэри. – Я ни в кого не влюблена.

– Ну, тогда я бы на вашем месте подождала, пока это случится.

– Но я не могу больше ночь за ночью видеть во сне, как я падаю в колодец. Это слишком опасно.

– Что ж, раз это так опасно, вам, конечно, надо что-то делать; вы должны кого-нибудь найти.

– Но кого? – Морщинка появилась на лбу Мэри. – Это должен быть человек интеллектуального склада, с интересами, которые я могла бы с ним разделить. В то же время он должен испытывать подобающее уважение к женщинам, быть готовым серьезно говорить о своей работе и своих идеях – и о моей работе и моих идеях. Как видите, совсем непросто найти подходящего человека.

– Что ж, – задумалась Анна, – в настоящее время в доме есть три свободных и умных мужчины. Начнем с мистера Скоугана, правда, он, наверное, слишком «антикварен». Есть еще Гомбо и Дэнис. Видимо, надо признать, что выбор сводится к этим двоим.

Мэри согласно кивнула.

– Думаю, нам бы следовало… – проговорила она и замялась в некотором смущении.

– Что, в чем дело?

– Я подумала… – Мэри вздохнула. – Действительно ли они свободны? Быть может, вы… быть может, вам…

– Очень любезно, что вы подумали обо мне, дорогая, – сказала Анна с едва заметной кошачьей улыбкой, – но что касается меня, то они оба совершенно свободны.

– Я очень рада, – с облегчением выдохнула Мэри. – И теперь перед нами встает вопрос: который из двух?

– Ну, тут я вам не советчик. Это вопрос вашего вкуса.

– Это не вопрос моего вкуса, – заявила Мэри, – это вопрос их достоинств. Мы должны взвесить и тщательно и беспристрастно оценить их достоинства.

– Взвешивать должны вы сами, – возразила Анна; в уголках ее губ и вокруг полуприкрытых глаз все еще оставался след от улыбки. – Я вам советовать не рискну – боюсь ошибиться.

– Гомбо более талантлив, – начала Мэри, – но менее благовоспитан, чем Дэнис. – Интонация, с которой она произнесла слово «благовоспитан» придала слову особый, дополнительный смысл. Она артикулировала его очень тщательно, оно сошло с ее губ с легким шипением на звуке «с». Ведь на свете так мало благовоспитанных людей, и они, как и первосортные произведения искусства, имеют преимущественно французское происхождение. – Хорошее воспитание чрезвычайно важно, вы так не думаете?

Анна протестующее подняла руку.

– Я не стану давать советов, – повторила она. – Вы сами должны принять решение.

– Семья Гомбо, – задумчиво продолжила Мэри, – ведет свой род из Марселя. Если вспомнить о принятом у романских народов отношении к женщине, – весьма опасная наследственность. С другой стороны, я иногда задаюсь вопросом, достаточно ли серьезен Дэнис, не свойственен ли ему дилетантизм. Очень трудно решить. А вы что думаете по этому поводу?

– Я этого даже слушать не хочу, – отрезала Анна. – И отказываюсь брать на себя какую бы то ни было ответственность.

Мэри вздохнула.

– Что ж, – сказала она, – наверное, мне лучше пойти лечь и поразмыслить об этом.