Этель Лилиан Войнич - Овод

– Вы здесь, Джим! – проговорил Артур, подойдя к ней, когда ломбардец отошел в другой конец комнаты.

Джим было детское прозвище, переделка из Дженифер – странного имени, данного ей при крещении. Итальянки, ее школьные подруги, звали ее Джеммой.

Она подняла голову почти с испугом.

– Артур! Это вы! А я и не знала, что вы принадлежите к партии!

– И я никак не ожидал вас встретить здесь, Джим! С каких пор вы стали…

– Вы не поняли, – поспешно прервала она. – Я еще не состою членом. Мне удалось только исполнить два-три маленьких поручения. Случилось это так: я встретилась с Бини… Вы знаете Карло Бини?

– Конечно.

Бини был организатором ливорнского отдела, и его знала вся «Молодая Италия».

– Так вот, Бини стал толковать со мной об этих вещах. Я его попросила провести меня на одно из собраний. Потом он мне написал во Флоренцию… {17} 17 Флоренция – в то время столица Тосканы. Вы не знали, что я была на Рождестве во Флоренции?

– Нет, мне теперь редко пишут из дома.

– А, да! Ну, все равно. Я ездила погостить к Райтам (Райты были ее подругами по школе). Тогда Бини написал мне, чтобы я проехала через Пизу по пути домой и пришла сюда сегодня. Я так и сделала, и вот я здесь, как видите. А! Сейчас начинают.

В докладе говорилось об идеальной республике и о том, что молодежь обязана готовить себя к ней. Тема была разработана не совсем ясно, но Артур слушал с благоговейным вниманием. В этот период своей жизни он принимал все на веру и проглатывал целиком новые нравственные идеалы, не давая себе труда подумать, переваримы ли они. Но вот лекция кончилась, прения прекратились… Студенты стали расходиться. Артур подошел к Джемме, которая все еще сидела в углу.

– Я провожу вас, Джим! Где вы живете?

– У Марьетты.

– У старой экономки вашего отца?

– Да. Она живет довольно далеко отсюда.

Некоторое время они шли молча. Артур вдруг спросил:

– Вам, должно быть, лет семнадцать теперь?

– Минуло семнадцать в октябре.

– Я всегда говорил, что из вас не выйдет барышни, которой нужны балы и наряды. Джим, если б вы знали, как часто спрашивал я себя, будете ли вы в наших рядах!

– То же самое я думала о вас.

– Вы сказали, что устроили кое-что для Бини. А я-то даже и не знал, что вы с ним знакомы.

– То, что я сделала, я сделала не для Бини, а для другого.

– Для кого?

– Для того самого, кто говорил со мной сегодня, – для Боллы.

– Вы его хорошо знаете?

Артур сказал это не без ревности. Ему и без того тяжело было говорить о Болле. Они были соперниками в одном деле, которое комитет «Молодой Италии» в конце концов доверил Болле, считая Артура слишком молодым и неопытным.

– Я знаю его очень близко. Он мне нравится. Он довольно долго жил в Ливорно.

– Знаю… Он приехал туда в ноябре.

– Да, к этому времени ждали парохода с транспортом книг {18} 18 …ждали парохода с транспортом книг. – В Ливорно из Марселя шли в то время тайные грузы общества «Молодая Италия» – газета «Молодая Италия», которую Мадзини выпускал в Марселе, политические брошюры и книги. . Артур, не кажется ли вам, что ваш дом был бы для этой работы надежнее нашего? Никому и в голову не пришло бы подозревать семейство богатых судовладельцев. Да и кроме того, вы всякого знаете в доках.

– Тише! Не так громко, дорогая! Так, значит, у вас хранилась литература, прибывшая из Марселя?

– Только один день… Но, может быть, мне не следовало вам говорить?

– Почему? Вы ведь знаете, что я член партии. Джемма, дорогая, ничто в мире не могло бы сделать меня таким счастливым, как сознание, что к нам присоединились вы и…

– Ваш падре! Разве он…

– Нет, его убеждения – не совсем наши. Но иногда мне думалось… Я надеялся…

– Артур, ведь он – священник!

– Так что же? В нашей партии есть и священники. Двое из них пишут в газетах {19} 19 Двое из них пишут в газетах. – Подразумевается газета «Молодая Италия». . Ведь назначение духовенства – вести мир к высшим идеалам, а мы как раз к этому и стремимся. Ведь это вопрос, скорее, религии и морали, чем политики. Представьте только, что люди будут в душе свободными и ответственными гражданами, – разве тогда возможно рабство?

Джемма нахмурила брови.

– Мне кажется, что ваша логика тут немножко хромает… Священник обучает религиозной доктрине. Я не вижу, что в этом общего с желанием прогнать австрийцев.

– Священник – проповедник христианства, а Христос был величайший реформатор.

– Знаете, я говорила о священниках с моим отцом, и он…