Джорджетт Хейер - Роковой поцелуй

– Напротив, сегодня я чувствую себя умиротворенным более обыкновенного. Однако вы опоздали. Я уже слышал последние новости и потому должен поздравить вас.

– Поздравить меня? – переспросила Джудит, ошеломленно глядя на него. – С чем?

– Насколько я понимаю, в самом ближайшем будущем вы станете герцогиней. Позвольте еще раз искренне пожелать вам всего самого наилучшего.

В это мгновение танец разделил их. Голова у Джудит, двигающейся в такт музыке, пошла кругом; она едва следовала ритму движения, с трудом дождавшись, когда они с Уортом вновь окажутся в паре. Стоило им сойтись, она требовательно спросила:

– Как вы можете так говорить? Что вы имеете в виду?

– Прошу прощения. Или вы хотите сохранить подобное событие в тайне?

– В тайне?!

– Вы должны извинить меня. Я полагал, для публичного объявления о помолвке недостает только моего согласия.

Она побледнела.

– Господи милосердный! Значит, вы виделись с ним?

– Естественно. Разве не вы сами прислали его ко мне?

– Да… нет! Не шутите со мной! Это ужасно!

– Ужасно? – переспросил его светлость со спокойствием, приводившим ее в бешенство. – Более прекрасную партию трудно было ожидать! Вы получите все блага и преимущества удачного замужества, блестящего положения в свете и мужа, уже избавившегося от сумасбродного непостоянства молодости. Вас следует поздравить: я и мечтать не мог о том, чтобы устроить ваше будущее столь великолепным образом. Помимо всего прочего, вам будет гарантировано вполне подходящее дамское общество в лице вашей старшей приемной дочери, мисс Фитцкларенс, которая, полагаю, приходится вам почти ровесницей.

– Вы смеетесь надо мной! – неуверенно пробормотала Джудит. – Нет, я положительно убеждена – вы смеетесь надо мной! Умоляю вас, скажите мне, что не дали своего согласия!

Он улыбнулся, но ничего не ответил. Они вновь разделились, а когда опять оказались друг напротив друга, граф в своей неспешной манере заговорил о каких-то посторонних вещах. Она отвечала невпопад, пытливо вглядываясь в его лицо и стараясь угадать, о чем он думает, а после танца позволила увести себя в столовую, прочь от собственного окружения.

Граф предложил ей бокал лимонаду и встал рядом с ее стулом.

– Итак, моя подопечная, – сказал он, – это вы прислали ко мне Кларенса или нет?

– Да, я… То есть, он сказал, что сам повидается с вами, а я согласилась, потому что не могла заставить его уразуметь – я не желаю выходить за него замуж. Я надеялась, что могу положиться на вас!

– Вот оно что! – сказал Уорт. – Значит, дело обстоит не совсем так, как я предполагал. Герцог, похоже, считал вопрос решенным, и ему недоставало лишь моего согласия.

– Если вы думали, будто я соглашусь выйти замуж за человека, который годится мне в отцы, то тем самым нанесли мне оскорбление! – с жаром заявила мисс Тавернер. – А если у вас достало дерзости полагать, что положение герцога сделает его для меня желанным супругом, вы оскорбили меня вдвойне!

– Умерьте свой пыл, дитя мое: я не думал ничего подобного, – с некоторым изумлением отозвался его светлость. – Исходя из опыта общения с вами, я решил, что вы отправили ко мне своего поклонника из чистого озорства. Или вы и это предположение сочтете оскорблением?

Мисс Тавернер почувствовала себя пристыженной, но тем не менее чопорно ответила:

– Да, сочту, сэр. Герцог Кларенс отказывался поверить в то, что я говорю ему, и вы оказались единственным, кто, по моему мнению, мог прийти мне на помощь. Я была уверена – вы не дадите ему своего согласия.

– А я и не дал, – подтвердил граф, доставая понюшку табаку.

– Тогда почему, – спросила мисс Тавернер, испытывая невероятное облегчение, – вы заявили, что желаете мне счастья?

– Только ради того, чтобы позлить вас, Клоринда, а еще преподать урок – не подшучивать надо мной.

– Это была не шутка, а вы… вы невыносимы!

– Покорнейше прошу прощения.

Она метнула на него негодующий взгляд и со стуком опустила на столик пустой бокал из-под лимонада. Граф предложил ей свою табакерку.

– Не хотите попробовать? Как мне представляется, эта смесь недурно успокаивает нервы.

Мисс Тавернер сменила гнев на милость.

– Я полностью отдаю себе отчет в том, какую честь вы мне оказываете, – заявила она, беря крошечную щепотку. – Полагаю, на большее вы не способны.

– До тех пор, пока остаюсь вашим опекуном, – да, не способен, – согласился он.

Опустив взгляд, она поспешно сказала: