Джек Керуак - Видения Коди

ДЖЕК. Мне ль не знать? Ты по-прежнему слушаешь!

КОДИ. – эргм, или, но тут все в порядке, тут нар-мана, эту мы выпустим, эти черные волосы слишком длинны, этим черным волосам надо уйти, вниз по трапу, уоп, за борто-о-ом! Слышь, окх? хок? ртооом, трапы, этот гнусавый выговор Иссури, гнусь. Там были скотобазы, и мысли, я полагаю; и мой отец там был. То было лишь одно, просто надо было, естественно быть чем угодно вообще истинным по этому поводу, то была мысль, которая не имела значения, ну!

ДЖЕК. Она имеет значение, всё —

КОДИ. Имело, да, всё, в ней элементы такой неважности и неважные несовершенные отделы в ней во всей, что тебе приходилось просто выскальзывать ее, о вещах нужно было думать, чтоб их сделать – ты же сам это знаешь, у тебя, были, весь опытный, в той же штуке, что и серпы, те кровавые твои серпы (подражая У. К. Филдзу) прорубали мне дорожку сквозь стену чел-овечьей пл-о-ти (шмыгает) . Я в смысле, мы знаем, оба мы знаем (склоняясь к своей работе) , что факты дел, как сонные денечки на солнышке, и мухи зудят, все это мило и красивенько, и фактически ты знаешь, как это знаю и я, легко наткнуться, образы не во мгновенье смехотворном, но – ну, сделаны из жижи и слякоти жизни

ДЫЛДА. Да, (содрогаясь) тогда ты почти что пал ! В мыслях у себя, чувак —

КОДИ. Правда, э, правда; я всегда говорил Эмеральде, жене моей в галлеоновых повешеньях тыща девятьсот одесятых, когда мы с Майором Робинсоном мыли полы трамваев с Мэк-авеню в Детройте, кашляя, банк был такой пыльный от всей этой калифорнийской золотой пыли и сока «Модели А»… (Музыка: отзвучные гитары Леса Пола обарывают в шоссейных дворцах по всей ночи во все концы) («Держи того тигра»)

ДЖЕК. То был Рулетик Мортон, когда, как Блейк, видя виденья льва, вышибающего дверь, он написал: «Лерь Вышибает Дверь», в смысле Лев, и он сказал, тигр, держи того тигра, он входит в дверь; нет, должно быть, он уже вошел, и шлюхи держались за ге—, вестибюльные одеянья из портьер, знаешь, Нью-Орлинз, тыща девятьсот десятый, Рулетик Мортон

ДЫЛДА. И его Кэнзасские Табуретики

КОДИ. Сукисын в улете! Я не могу, что ты тут поделаешь, чувак, с куском какашных мыслей, как это надолго удержать, совсем как ты говоришь, кати давай свой обруч дальше, обручай давай, Помрей; но ей-богу, чувак, я ж и впрямь ходил по тем скотопригонным путям далеко не раз, крысы, как ты говоришь, были огромны; у меня того кота убило – я любил Монте-Кристо – все оно то же самое – Индейский герой-полукровка завис на книжках комиксов и то же самое; у него, может, целую лошадь прям на НЕМ убило – Риник, ты был прав, ты был прав, Ферди, ага, Ферд, дай-ка я те скажу, Ферд – но, э, ей-багу, тваи, но не твая ль она?

ДЖЕК. Энчиладо?

КОДИ. Пар – хар – ха ха ха! (смеется) О, это срань в натуре хорошая. Расскажу свою историю как-нибудь в другой раз. Уберите ваши стила и сплетников, добрый стряпчий у себя в домовине, мы погребли его вчера ночью у тени луны, он упал с лестницы с суровым и величественным видом, старый Ханнеган Баннеган, Поминальщик, облил пивом все платье миссиз О’Пукерти, она его заказала доставить старому трудяге в Олбэни, я как-то почти плавал вверх по той реке, но вместо этого меня военизировали

ДЖЕК. Ну, тогда, чувак, после такого… Я от глухонемого узнал, когда он написал те длинные письма, что ты собрал целую толпу за полчаса на Таймз-сквер и вниз до самой Деревни, и отбыл из прекрасного града Нью-Йорка в цельности и сохранности, без сучка и задоринки. Но что случилось потом, когда ты гнал по стране с тем отвратительным хрузом, тем отвратительным машинузом?

КОДИ. Мы, и вот так мы припылали в ярь Хилсона, по всем флангам окруженные шепелявыми подвязками, а Мавр нас подталкивает к величественному горносклону, на котором еще покуда насыщаются отметины стенодела, и чу, со все-златых храмов на горке за пустыней, мы поспешили поторопить орду в ее осд —, осадки, осададки, осадочную яму и укрывище вечности; но провиденье навестило величественную мертвокость, в его стилях родовспоможенную, всухую, составленную из качестводарений и санкций, искупленную не кем иным, а царем Штатов, массивным арби—, арбореальным нарядчиком времени; законченный и самый завершенный негодяй всех времен, он зрыг, он изрыгал на меня со всех позиций ужасный желатин обжорродраггонского сока, зеленого, аки в траченой траве (Спенсер), но ты скирдуешь?