Луиза Мэй Олкотт - Юные жены

– С какой это стати тебе вдруг понадобилось тратить свои сбережения, беспокоить всю семью и весь дом переворачивать вверх дном ради компании девиц, которые ни на грош тебя не ценят? Мне казалось, что ты слишком горда и разумна, чтобы раболепствовать перед обыкновенной смертной женщиной только из-за того, что она носит французские ботиночки и разъезжает в роскошной карете, – высказалась она. (Джо только что оторвали от трагической кульминации ее романа, и она была в настроении, вовсе не подходящем для забав суетного света.)

– Я вовсе не раболепствую, и я нисколько не меньше тебя не терплю, когда ко мне относятся свысока, – возмутилась Эми, ведь эти двое по-прежнему перебранивались, когда возникали подобные вопросы. – Девочки меня ценят, а я тоже их ценю, и все они отличаются большой добротой, разумностью и талантом, невзирая на то что ты называешь «модной ерундой». Ты не заботишься о том, чтобы понравиться людям, не стараешься войти в хорошее общество, улучшать свои манеры и вкусы, а я стараюсь и намерена использовать до предела любую представившуюся мне возможность. А ты, если тебе так нравится, можешь шагать по свету, выставив наружу оба локтя да задрав нос повыше, и называть это независимостью. Только это не мой путь.

Дав волю языку и высказав все, что у нее было на уме, Эми обычно оказывалась в выигрыше, ибо она почти никогда не теряла здравого смысла, тогда как Джо в своей любви к свободе и ненависти к условностям заходила так беспредельно далеко, что – естественно – оказывалась разбитой в споре в пух и прах. Толкование, данное Эми представлению Джо о независимости, так великолепно попало в точку, что обе они рассмеялись, и обсуждение обрело более дружеский тон. Хотя и против собственной воли, Джо в конце концов согласилась пожертвовать один день в пользу миссис Гранди* и помочь сестре справиться с тем, что сама она считала «нелепой затеей».

Приглашения были разосланы и почти всеми приняты, так что понедельник следующей недели был выделен для намеченного грандиозного события. Ханна пришла в дурное расположение духа, потому что распорядок ее еженедельной работы был нарушен, и предсказывала, что «коли стирка да глажка не лигулярно делаютца, дак вабче ничего и нигде по-хорошему не выходит». Сбой в работе домашней машины дурно сказывался на всем предприятии в целом, однако всегдашним лозунгом Эми было «Nil desperandum!» [2] Не отчаиваться! ( лат .) , и, раз приняв решение о том, что надо делать, она продолжала делать это, несмотря на все препятствия.

Начать с того, что не очень хорошо вышли приготовленные Ханной блюда. Цыпленок получился жестким, язык был пересолен, а шоколад не желал взбиваться как следует. Затем выяснилось, что торт и мороженое обошлись дороже, чем предполагала Эми, как, впрочем, и коляска, да и разные другие затраты, поначалу представлявшиеся пустячными, подсчитанные под конец, выглядели весьма внушительно. Бет простыла и слегла в постель; Мег была вынуждена сидеть дома из-за необычайного наплыва визитеров, а Джо настолько разошлась сама с собой во мнениях, что частота и серьезность совершаемых ею поломок и оплошностей, как и прочих неприятных случайностей, не могли не вызывать раздражения.

Было договорено, что, если в понедельник погода будет дурная, девицы приедут во вторник: это рассердило Ханну и Джо до предела. Утром в понедельник погода была в таком нерешительном настроении, какое выводит из себя сильнее, чем бесконечный проливной дождь. То чуть моросило, то недолго сияло солнце, то поднимался ветерок, и погода никак не могла принять определенное решение, пока не стало поздно и для всех других решить что бы то ни было определенно. Эми была на ногах уже на заре и тормошила спящих, торопя их вылезать из постелей и не задерживаться за завтраком, чтобы вовремя привести в порядок дом. Гостиная неожиданно поразила ее своим необычайно потрепанным видом. Однако Эми, ни на миг не задержавшись, чтобы повздыхать о том, чего ей недоставало, искусно использовала то, что имела. Она переставила кресла так, чтобы они закрыли изношенные места на ковре, и спрятала пятна на обоях статуэтками домашнего изготовления, что вкупе с вазами цветов, там и сям расставленными Джо, придало комнате вполне художественную атмосферу.

Накрытый на воздухе ланч выглядел очаровательно, и, обозревая его, Эми надеялась, что одолженный хрусталь, фарфор и серебряные столовые приборы вернутся домой в целости и сохранности. Экипажи были обещаны, Мег и матушка были полностью готовы приветствовать гостей, Бет оказалась в силах помогать Ханне «за кулисами», Джо изо всех сил старалась быть оживленной и дружелюбной, насколько ее рассеянность и головная боль, а также решительное неодобрение всего происходящего и его участников это позволяли. Пока, усталая, она одевалась, Эми подбадривала себя ожиданием тех радостных минут, когда, благополучно завершив ланч, она покатит прочь вместе со своими подругами, чтобы насладиться сугубо художественными удовольствиями, так как сломанный мост и шар-банан являли собою самые сильные стороны ее затеи.