Фрэнсис Бёрнетт - Таинственный сад (сборник)

– Вот, возьмите, – сказал он, – прочитайте, когда пойдете завтракать к Дельмонику. Здесь изображен английский замок и портрет невестки какого-то английского лорда – красивая женщина, с великолепными волосами, но, кажется, шантажистка. Познакомьтесь с английской аристократией, Дик. Начните с достопочтенного графа Доринкорта и леди Фаунтлерой. Эге!.. Что случилось?..

Дик, весь бледный, взволнованный, смотрел, разинув рот, на фотографию, помещенную на первой странице газеты, и не верил своим глазам.

– Что вас так поразило, Дик? – спросил молодой адвокат. – В чем дело?

Дик действительно стоял совершенно пораженный и, указывая пальцем на снимок, под которым была подпись: «Леди Фаунтлерой – мать претендента», воскликнул:

– Да это она! Я ее прекрасно знаю!.. Лучше, чем вас.

Молодой адвокат засмеялся:

– Где же вы ее встречали, Дик? В Ньюпорте? Или, может быть, в Париже – во время последнего путешествия?

Но Дику было не до смеха. Он начал нервно укладывать свои щетки и банки и все повторял:

– Я ее знаю, хорошо знаю и сегодня не буду чистить сапоги…

Через пять минут он со всех ног бежал по направлению к лавочке мистера Гоббса. Почтенный торговец не верил своим глазам, когда Дик, еле переводя дух, вбежал к нему с газетой в руках и с размаху бросил ее на прилавок.

– Хэлло! – воскликнул Гоббс. – Что вы мне принесли?

– Посмотрите, – с трудом произнес Дик, – посмотрите на эту женщину! Какая она аристократка?! Разве она может быть женою лорда? Будь я повешен, если это не Минна. Я бы ее узнал везде, а также и Бен ее узнает…

Мистер Гоббс от удивления опустился на стул.

– Я предчувствовал, что тут интрига, – сказал он. – Это все сделали графы и князья, чтобы наследство не перешло к американцу.

– Вовсе не графы, а она все подстроила! – закричал Дик. – Знаете, что мне пришло в голову, когда я увидел ее портрет? В какой-то газете было написано, что у ее сына на подбородке шрам… Какой же он после этого лорд?.. Это сын Бена… помните, я вам рассказывал, как она вместо меня попала тарелкой в сына и раскроила ему подбородок…

Профессор Дик Типтон всегда был смышленым малым, а уличная жизнь в громадном городе еще больше развила в нем это качество. Он приучился не зевать и подмечать все происходящее кругом, и надо признаться, что его целиком охватило возбуждение, вызванное неожиданным открытием. Если бы маленький лорд Фаунтлерой мог заглянуть в это утро в лавочку, его заинтересовали бы споры и планы, обсуждавшиеся здесь, даже если бы дело шло не о нем, а о другом мальчике.

Мистер Гоббс был почти подавлен важной задачей, выпавшей на его долю, а Дик проявлял бурную энергию. Он тотчас же принялся писать Бену, вложив в письмо вырезанный из газеты портрет его жены, а мистер Гоббс сочинил сразу два послания: одно Цедрику, а другое графу. Как раз во время написания этих писем Дику пришла в голову новая мысль.

– Постойте, – сказал он. – Ведь парень, который дал мне газету, – адвокат. Спросим у него, как лучше сделать, – адвокаты все знают.

Мистер Гоббс был прямо-таки поражен находчивостью и деловитостью Дика.

– Отлично! – ответил он. – Здесь есть в чем разбираться адвокату.

Он оставил лавку на попечение подручного, надел сюртук и пошел с Диком к адвокату, который несказанно удивился их романическому рассказу. Если бы мистер Гаррисон не был так молод и не имел, как начинающий адвокат, столько свободного времени, он, пожалуй, не обратил бы внимания на всю эту странную и не совсем правдоподобную историю, но у него не было другого дела, и притом он хорошо знал Дика.

– Скажите вашу цену! – сказал мистер Гоббс. – Я заплачу за все, только вникните хорошенько в дело. Я заплачу – Сайлас Гоббс, угол Белой улицы, овощная и бакалейная торговля.

– Очень хорошо, – ответил адвокат, – если дело выгорит, то это будет для меня почти так же выгодно, как и для лорда Фаунтлероя. И, во всяком случае, мы не принесем никакого вреда, если внимательно расследуем все подробности. По-видимому, имеются сомнения насчет ребенка. Эта женщина возбудила подозрения, она противоречила себе, говоря о его возрасте. Первым делом надо написать брату Дика и поверенному графа Доринкорта.

Итак, еще до заката солнца были написаны и отправлены два письма: одно на имя Беньямина Типтона с поездом в Калифорнию, а другое с пароходом в Англию на имя мистера Хевишэма.

В этот же вечер мистер Гоббс, закрыв свою лавку, до полночи сидел с Диком и не переставал толковать об этом удивительном происшествии…