Фрэнсис Фицджеральд - Великий Гэтсби. Рассказы

– Что же, очень хорошо, я вам вообще продавать машину не стану… Я вам решительно ничем не обязан… И если вы еще раз полезете ко мне во время завтрака, я этого не потерплю!

– Трубку-то уже повесил, – цинично заметила Дэйзи.

– Нет, не повесил, – заверил я. – Они действительно договаривались о продаже машины. Я случайно узнал об этом.

Том распахнул дверь, на миг перекрыл ее проем своим плотным телом и торопливо вступил в комнату.

– Мистер Гэтсби! – Он протянул – с умело замаскированной неприязнью – свою широкую, плоскую ладонь. – Рад видеть вас, сэр… Ник…

– Принеси нам выпить, холодненького! – попросила Дэйзи.

Едва Том покинул гостиную, она встала, подошла к Гэтсби, притянула его лицо к своему и поцеловала в губы.

– Ты знаешь, как я люблю тебя, – промурлыкала она.

– Ты забыла, здесь присутствует леди, – сказала Джордан.

Дэйзи оглянулась, лицо ее выразило сомнение.

– А ты тоже Ника поцелуй.

– Какая ты неотесанная, вульгарная женщина.

– А мне все равно! – вскричала Дэйзи и принялась постукивать каблуком туфельки по каминному кирпичу. Однако, быстро вспомнив о жаре, виновато опустилась на край дивана, и тут в гостиную вошла, ведя за руку девочку, свежепостиранная няня.

– Ра-дость моя бес-ценная, – заворковала Дэйзи, протягивая к девочке руки. – Иди к мамочке, она так тебя любит.

Отпущенный няней ребенок бегом пересек комнату и стыдливо зарылся лицом в подол материнского платья.

– Ра-дость бес-ценная! А мамочкина пудра на твои желтенькие волосики не осыплется? Выпрямись, скажи здрав-ствуй-те.

Мы с Гэтсби по очереди склонились к дитяти, пожали неохотно поданную нам ручку. Гэтсби смотрел на девочку не без удивления. Не думаю, что до этой минуты он всерьез верил в ее существование.

– А я к завтраку платье надела, – сказало дитя, подняв лицо к Дэйзи.

– Это потому что мама хотела тобой похвастаться. – Она прижалась щекой к единственной складке на тоненькой белой шее дочери. – Ты просто мечта, вот ты кто. Маленькая мечта.

– Да, – спокойно согласилась девочка. – У тети Джордан платье тоже белое.

– Тебе нравятся мамины друзья? – И Дэйзи развернула девочку лицом к Гэтсби. – Красивенькие, правда?

– А где папа?

– Совсем на отца не похожа, – объявила Дэйзи. – Вся в меня. И волосы мои, и овал лица.

Дэйзи снова откинулась на диван. Няня, подойдя к девочке, взяла ее за руку.

– Пойдем, Пэмми.

– До свидания, любовь моя!

Хорошо вышколенное дитя, держась за руку няни и лишь один раз сокрушенно оглянувшись, покинуло гостиную, и тут же в двери показался Том; за ним следовал слуга, несший четыре высоких бокала с коктейлем «рики», в которых теснились кубики льда.

Гэтсби взял один.

– И вправду холодный, – с заметным напряжением сказал он.

Мы пили большими жадными глотками.

– Я читал где-то, что с каждым годом солнце становится все горячее, – благодушно сообщил Том. – И похоже, земля очень скоро упадет на него… хотя постойте-ка… как раз наоборот… солнце с каждым годом остывает.

– Давайте выйдем из дома, – предложил он Гэтсби. – Мне хочется показать вам, как мы тут устроились.

Я тоже вышел с ними на веранду. По отливавшему зеленью, словно оцепеневшему от зноя Проливу полз к прохладе открытого моря маленький парусник. Гэтсби миг-другой провожал его взглядом, затем поднял руку и указал через бухту:

– Мой дом прямо напротив вашего.

– Да, верно.

Мы смотрели туда поверх розовых клумб, жаркой лужайки, прибрежной полоски спаленной зноем сорной травы. Белые крылья парусника вставали над горизонтом в прохладной синеве неба. Впереди их ждал фестончатый океан и множество блаженных островов.

– Хороший спорт, – сказал, кивая, Том. – С удовольствием провел бы часок там, на палубе.

Завтракали мы в столовой, также затененной от жары, и старались утопить нервическую веселость в холодном эле.

– Чем займемся после полудня? – громко спросила Дэйзи. – И завтра, и в ближайшие тридцать лет?

– Ну что ты меланхолию разводишь? – сказала Джордан. – Осенью посвежеет, и жизнь начнется заново.

– Но ведь так жарко, – чуть ли не со слезами в голосе настаивала Дэйзи. – И все так запуталось. А давайте в город поедем!

Голос ее силился одолеть зной, бился об него, пытаясь придать его бессмысленности хоть какую-то форму.

– Мне доводилось слышать о том, что конюшню превратили в гараж, – говорил Том Гэтсби, – но я первый, кто превратил гараж в конюшню.

– Ну, кто хочет в город? – настаивала Дэйзи. Взгляд Гэтсби неторопливо поплыл в ее сторону.