Фрэнсис Фицджеральд - Великий Гэстби. Последний магнат (сборник)

«Теперь, когда мы миновали мост, может случиться все, – подумал я. – Все что угодно…»

Может случиться даже с Гэтсби, и ничего удивительного в этом не будет.

Шумный полдень. Я пришел, чтобы позавтракать с Гэтсби, в прохладный подвал на Сорок второй стрит. И, проморгавшись после яркого света улицы, увидел его говорившим в темном вестибюле с каким-то мужчиной.

– Мистер Каррауэй, познакомьтесь с моим другом – мистер Вольфшайм.

Низкорослый еврей с приплющенным носом поднял ко мне большую голову, и я увидел пару густо заросших тонким волосом ноздрей. А еще миг спустя различил в полутьме и маленькие глазки.

– …таки я бросил на него один взгляд, – сказал, рьяно сотрясая мою руку, мистер Вольфшайм, – и что я, по-вашему, сделал?

– Что? – воспитанно осведомился я.

Впрочем, обращался он, видимо, не ко мне, поскольку, отпустив мою ладонь, наставил свой выразительный нос на Гэтсби.

– Отдал деньги Кэтспо и сказал: «Так вот, Кэтспо, пока он не заткнется, не давайте ему ни пенни». Тут-то он и заткнулся.

Гэтсби взял нас под локти и повел в ресторан, и мистеру Вольфшайму пришлось проглотить следующую уже начатую им фразу, погрузившись в сомнамбулическую задумчивость.

– Хайболы? – спросил метрдотель.

– Хороший ресторан, – сказал мистер Вольфшайм, разглядывая потолочных пресвитерианских нимф. – Но тот, что по другую сторону улицы, мне нравится больше!

– Да, хайболы, – ответил Гэтсби и повернулся к мистеру Вольфшайму: – Там слишком жарко.

– Жарко и людно – да, – согласился мистер Вольфшайм, – зато какие воспоминания!

– Вы о чем говорите? – спросил я.

– О старом «Метрополе».

– Старый «Метрополь», – сумрачно повторил мистер Вольфшайм. – Сколько мертвых лиц. Сколько друзей, ушедших навсегда. До конца моих дней не забуду ночь, когда там застрелили Рози Розенталя [13] Рози Розенталь – реальное лицо, мошенник, убитый у входа в «Метрополь» в 1912 году. . Нас было шестеро за столом, Рози весь вечер много ел и пил. А перед самым утром к нему подошел официант с каким-то странным выражением на лице и говорит: кое-кто хочет побеседовать с вами, ждет снаружи. «Ладно», – отвечает Рози и начинает подыматься, но я дернул его за руку и снова усадил в кресло.

– «Если ты нужен этим ублюдкам, Рози, пускай зайдут сюда, а тебе выходить из ресторана незачем, ей-ей». Было уже четыре утра, если бы мы подняли шторы, то увидели бы дневной свет.

– Но он все же вышел? – наивно спросил я.

– Конечно, вышел. – Мистер Вольфшайм гневно дернул в мою сторону носом. – У двери обернулся и говорит: «Не позволяйте официанту унести мой кофе!» И вышел на тротуар, и они всадили в его толстый живот три пули и уехали.

– Четверо из них попали на электрический стул, – вспомнил я.

– Вместе с Беккером – пятеро. – Он заинтересованно повернулся ко мне, снова продемонстрировав волосистые ноздри. – Я так понимаю, вам требуются деловые гонтагты?

Непосредственное соседство двух этих фраз несколько ошеломило меня. Впрочем, ответил ему Гэтсби:

– О нет, – воскликнул он, – это совсем не тот человек!

– Не тот? – Похоже, Гэтсби разочаровал мистера Вольфшайма.

– Он просто мой друг. Я же сказал, о делах мы поговорим в другой раз.

– Прошу прощения, – произнес мистер Вольфшайм. – Я малость сбился.

Подали сочное рагу, и мистер Вольфшайм, забыв о сентиментальной атмосфере старого «Метрополя», с истовым изяществом принялся за еду. Впрочем, взгляд его очень медленно скользил по залу – он закончил круговой обзор, обернувшись, чтобы посмотреть на тех, кто сидел за его спиной. Думаю, только мое присутствие помешало ему мельком заглянуть и под столик, за которым сидели мы.

– Послушайте, старина, – сказал, склонившись ко мне, Гэтсби, – боюсь, я немного рассердил вас этим утром, в машине.

На лице его снова заиграла улыбка, однако на сей раз я против нее устоял.

– Мне не нравятся тайны, – ответил я. – К тому же не понимаю, отчего вы прямо не скажете мне, что вам требуется. Почему я должен узнавать об этом от мисс Бейкер?

– О, никаких козней тут нет, – заверил меня Гэтсби. – Вы же знаете, мисс Бейкер – выдающаяся спортсменка, она никогда не сделала бы чего-то недостойного.

Он вдруг посмотрел на часы, вскочил и торопливо покинул зал, оставив меня в обществе мистера Вольфшайма.

– Звонить пошел, – сообщил, проводив его взглядом, мистер Вольфшайм. – Хороший малый, верно? Красивый и джентльмен настоящий.

– Да.

– Еще и учился в Огсфорде.