Фрэнсис Фицджеральд - Великий Гэстби. Последний магнат (сборник)

– Она поругалась с мужчиной, который назвался ее мужем, – пояснила стоявшая рядом со мной девушка.

Я огляделся. Большая часть еще не уехавших женщин как раз и ругалась с мужчинами, называвшими себя их мужьями. Вражда разделила даже тех, с кем приехала Джордан, квартет с Ист-Эгг. Один из мужчин вел на редкость оживленный разговор с молодой актрисой, а жена его, попытавшись поначалу с достоинством и безразличием посмеяться над этим и не преуспев, сдалась и перешла к фланговым атакам – через равные промежутки времени она, походившая теперь на негодующий бриллиант, вдруг подскакивала к мужу и шипела ему на ухо: «Ты же обещал!»

Нежелание отправляться домой охватило не только ветреных мужчин. В зале присутствовала парочка прискорбно трезвых мужей и их до крайности прогневанных жен. Последние жаловались одна другой слишком, пожалуй, громкими голосами.

– Как увидит, что мне весело, так сразу домой хочет ехать.

– В жизни такого эгоиста не встречала.

– И всегда мы уходим первыми.

– Мы тоже.

– Ну, сегодня-то мы почти последние, – робко произнес один из мужчин. – Оркестр уж полчаса как уехал.

И несмотря на согласное заявление жен о том, что в подобное зловредство и поверить невозможно, диспут завершился короткой борцовской схваткой, после которой обеих дам унесли, хоть они и лягались, в темноту.

Пока я дожидался моей шляпы, дверь библиотеки отворилась, и из нее вышли Джордан Бейкер и Гэтсби. Он произносил какие-то обращенные к ней прощальные слова, но пылкость их резко затянулась узлом чопорности, едва лишь несколько гостей подошли к нему, чтобы попрощаться.

Спутники Джордан нетерпеливо окликали ее с террасы, однако она на миг задержалась, чтобы пожать мне руку.

– Я только что услышала нечто совершенно фантастическое, – прошептала она. – Сколько времени мы там пробыли?

– Ну… около часа.

– Это было… просто поразительно, – повторила Джордан, размышляя о чем-то. – Я дала слово никому не рассказывать, а вот теперь морочу вам голову.

И она изящно зевнула мне в лицо.

– Прошу вас, приезжайте повидать меня… В телефонной книге… Миссис Сигурни Говард… Моя тетя…

Произнося это, Джордан торопливо удалялась, беспечно помахивая поднятой над головой загорелой рукой, – и наконец соединилась с теми, кто ждал ее у дверей.

Немного пристыженный тем, что при первом моем визите в этот дом я задержался до столь позднего часа, я подошел к последним обступившим Гэтсби гостям. Мне хотелось объяснить, что в начале вечера я разыскивал его, извиниться за то, что не узнал его в парке.

– И говорить не о чем, – нетерпеливо прервал меня Гэтсби. – Забудьте об этом, старина.

В уже знакомом мне выражении его лица фамильярности было не больше, чем в успокоительно скользнувшей по моему плечу ладони.

– Не забудьте, однако, что завтра утром, в девять, мы собираемся полетать на гидроплане.

За плечом его вновь обозначился дворецкий:

– Вас к телефону, сэр. Филадельфия.

– Хорошо, минуту. Скажите им, что я сейчас подойду… спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. – Он улыбнулся – и мне вдруг показалось, что мой слишком поздний уход приятен ему, он как будто именно этого и желал. – Спокойной ночи, старина… Спокойной ночи.

Впрочем, сойдя по ступеням, я увидел, что вечер еще не закончился. Футах в пятидесяти от ворот поместья дюжина головных фар освещала причудливую, сумбурную картину. В придорожной канаве приткнулся покинувший подъездную дорожку Гэтсби не более пары минут назад новенький двухдверный автомобиль с отодранным колесом. В их расставании повинен был острый выступ стены, и теперь колесо стало предметом уважительного внимания полудюжины водителей. Однако, выйдя из своих машин, они перекрыли дорогу, вследствие чего к этой сцене, и без того беспорядочной, добавился неблагозвучный гомон гудков, издаваемых теми, кто ехал за ними.

Из разбитой машины выбрался и встал посреди дороги мужчина в длинном пыльнике. Он окинул веселым, озадаченным взглядом сцену аварии, отлетевшее колесо и повернулся к зрителям.

– Надо же! – воскликнул он. – В канаву сверзился.

Обстоятельство это, по-видимому, безмерно изумило беднягу – поначалу я узнал его неординарную способность дивиться увиденному и лишь затем самого мужчину, позднего посетителя библиотеки Гэтсби.

– Как все было?

Он пожал плечами и твердо объявил:

– Я в механике ничего не смыслю.

– Но как все случилось-то? Вы в стену врезались?