Гастон Леру - Призрак оперы

На пятом подвальном этаже Перс перевел дух. Теперь он казался спокойнее, чем несколько минут назад, когда они были на третьем, но руку держал в том же положении.

Здесь Рауль еще раз подивился – впрочем, никак не выразив этого вслух – столь загадочному способу самозащиты, который заключался в том, чтобы держать пистолет в кармане, а пустую руку на уровне глаз, как будто в ожидании команды «Огонь!», как это было принято на дуэли в те времена. И Рауль усмехнулся про себя, вспомнив слова Перса: «Это самые надежные мои пистолеты». Какой смысл иметь надежные пистолеты, если ими нельзя пользоваться?

Но Перс прервал его невнятные размышления. Он дал знак оставаться на месте, а сам поднялся на несколько ступенек по лестнице, по которой они только что спустились. Потом быстро вернулся к Раулю.

– Мы сглупили, – шепнул он, – потому что и так избавились бы скоро от этих теней с фонарями. Это просто пожарники, которые делают обход [20].

Оба, застыв на месте, подождали несколько долгих минут, затем Перс снова подтолкнул Рауля к лестнице и вдруг тут же опять остановил его.

Вокруг дышала таинственная ночь.

– Ложитесь! – скомандовал Перс.

Они одновременно упали на землю и как раз вовремя: мимо проплыла темная человеческая фигура, без фонаря – просто черная тень в сумрачном пространстве. Она прошла совсем рядом, едва не коснувшись их. Они почувствовали на своих лицах теплое дуновение от взмахов ее широкого плаща. В подвале было достаточно света, чтобы они могли разглядеть плащ, с головы до пят обволакивающий человеческую фигуру, и мягкую фетровую шляпу.

Тень медленно удалилась, касаясь стен плащом и задевая их углы ногами.

– Уф! – вздохнул Перс. – Хорошо, что он нас не заметил. Эта тень меня знает: он уже два раза приводил меня в директорский кабинет.

– Значит, это кто-то из внутренней полиции театра? – спросил Рауль.

– Нет, еще хуже, – коротко, без дальнейших объяснений, ответил Перс [21].

– Надеюсь, что не «он»? – подчеркнул слово Рауль.

– Нет. Если только «он» не нападет на нас сзади, мы обязательно увидим его горящие золотом глаза… В этом ваше преимущество ночью. Но он может подойти сзади, неслышно, тогда мы погибли, если только не будем держать руки, как я вам показал, на уровне глаз.

Не успел Перс еще раз объяснить, как следует держать руки, как впереди появилась еще одна, совсем уже фантастическая фигура.

Это была даже не фигура человека, это была светящаяся, будто объятая пламенем голова…

Да, к ним приближалась горящая голова, не имевшая тела! И она изрыгала пламя!

– Ого! – процедил Перс сквозь зубы. – Вот это я вижу в первый раз. Бригадир пожарников был не сумасшедший. Он и в самом деле видел ее! Кто же это может быть? Это наверняка не «он», но, может быть, «он» послал ее к нам навстречу. Осторожно! Осторожно! Руку на уровень глаз! Ради бога, на уровень глаз!

Тем временем огненная голова – которая, казалось, принадлежала демону, вырвавшемуся из преисподней, – продолжала приближаться, покачиваясь на высоте человеческого роста, к двум нашим не на шутку перепуганным героям.

– Может быть, «он» послал нам навстречу это чудовище, чтобы самому напасть сзади… или сбоку. От него всего можно ожидать. Я знаю многие его фокусы, но этот… Этот вижу впервые. Бежим! И не забывайте про руку. Осторожно! Осторожно!

И они побежали по длинному подземному коридору, который открывался перед ними.

Через несколько секунд этой гонки, которые показались им долгими-долгими минутами, они остановились.

– Однако «он» редко ходит этой дорогой, – отдышавшись, сказал Перс. – Она не ведет к озеру. Но, может быть, «он» знает, что мы его ищем, хотя я дал ему слово оставить его в покое и не соваться в его дела.

С этими словами он резко обернулся. Рауль последовал его примеру и увидел, что огненная голова движется за ними следом… Возможно, она двигалась даже быстрее, чем они, потому что была совсем близко.

Одновременно до них донесся неясный шум, происхождение которого определить было невозможно; они просто поняли, что шум перемещается и приближается вместе с пылающей человеческой головой. Это было нечто, похожее на скрежетание или поскрипывание, как будто тысячи ногтей скребли по школьной доске – отвратительный, невыносимый звук, – такой звук получается, когда в школьный мелок попадает твердый камешек.

Они отступили назад, но голова-факел неуклонно приближалась, надвигалась на них. Теперь уже можно было различить лицо. У головы были круглые и совершенно неподвижные глаза, кривой нос и большой рот со свисающей полукругом нижней губой; такое лицо можно увидеть иногда на лунном диске, правда, луна не бывает кроваво-красной…