Джеймс Болдуин - Другая страна

– Но она намного старше тебя. – Кэсс взяла его пустую рюмку. – Она и меня-то старше.

– Это неважно, – угрюмо пробурчал он. – Мне нужна женщина, которая знала бы, что к чему.

Кэсс немного подумала.

– Да, – произнесла она наконец, – эта женщина знает, что к чему…

– Мне нужна женщина, – буркнул Вивальдо, – а ей – мужчина. Что в этом плохого?

– Ничего, – промолвила она. – Если именно это вам обоим надо.

– Ты думаешь, я притворяюсь?

– Не знаю, – сказала Кэсс, – право, не знаю. Только, я уже говорила, около тебя всегда вьются жуткие бабы – проститутки, нимфоманки, пьяницы, и мне кажется, ты путаешься с ними, чтобы спрятаться от настоящего чувства. Всерьез и надолго.

Вивальдо вздохнул и улыбнулся.

– Ну вот, а я как раз хотел влюбиться в тебя.

Кэсс рассмеялась.

– Вивальдо, ты невозможен.

– Ведь мы с тобой друзья, – сказал он.

– Ну конечно. Но ты всегда смотрел на меня как на жену своего друга. И не думал обо мне как…

– …о женщине, – закончил он. – Не будь так уверена.

Она густо покраснела; его слова вызвали у нее раздражение, но почему-то были и приятны.

– Я не говорю о твоих сексуальных фантазиях.

– Я всегда восхищался тобой, – сказал он спокойно. – И завидовал Ричарду.

– Давай лучше сменим тему, – попросила она.

Вивальдо промолчал. Кэсс со звоном перекатывала лед в пустом стакане.

– А что мне делать? – проговорил он. – Я не монах. Бегать в негритянские кварталы и за деньги…

– Значит, в негритянские? – улыбнулась она. – Примерный американец.

Ее слова разозлили Вивальдо.

– Я ведь не говорил, что негритянские девушки лучше белых. – Неожиданно он расхохотался. – Может, отрезать эту штуку к чертям собачьим, и дело с концом.

– Не будь ребенком. Право, ты только послушай, что несешь.

– Значит, ты утверждаешь, что рядом бродит кто-то, кому я позарез нужен. Это я-то?

– Ничего я не утверждаю, ты сам все знаешь, – отрезала Кэсс.

Они услышали, как открывается дверь кабинета.

– Пойду налью тебе еще, напьешься хоть раз в приличной компании. – В передней Кэсс столкнулась с Ричардом, который нес рукопись. – Тебе налить?

– С удовольствием пропущу стаканчик, – ответил он и проследовал в гостиную. В кухню доносились их голоса, они приветствовали друг друга слишком громко и подчеркнуто дружелюбно. Когда Кэсс вновь вошла в гостиную, Вивальдо листал рукопись, а Ричард стоял у окна.

– Просто читай, – говорил он, – и на время забудь о Достоевском и прочих высоких материях. Это всего лишь книга, правда, весьма неплохая.

Кэсс протянула Ричарду рюмку.

– Даже очень хорошая, – подтвердила она. Рюмку гостя она поставила на столик. Ее удивляло собственное волнение: понравится или нет?

– Следующая книга, думаю, будет получше, – сказал Ричард. – И совсем другая.

Вивальдо отложил рукопись и отпил из рюмки.

– Обещаю, – широко улыбнулся он, – что прочту сразу как протрезвею. Если только, – прибавил он, помрачнев, – это когда-нибудь произойдет.

– Только чур все начистоту. Слышишь, сукин ты сын?

Вивальдо поднял на него глаза.

– Обещаю.

Давным-давно Вивальдо принес Ричарду рукопись, вручив ее с теми же словами. Кэсс отошла в уголок и закурила. Услышав, как хлопнула дверь лифта, она взглянула на часы. Четыре. В дверь позвонили.

– Вот и она, – вымолвила Кэсс и поймала взгляд Вивальдо.

– Расслабьтесь, – сказал Ричард. – У вас не лица, а трагические маски.

– Ричард, – проговорила Кэсс, – это, должно быть, сестра Руфуса.

– Прекрасно. Впусти ее. Не заставляй ждать на лестнице. – Не успел он договорить, как раздался еще один звонок.

– О боже, – вырвалось у Вивальдо. Он встал, выглядя при своем гигантском росте удивительно беспомощным.

Кэсс отставила рюмку и пошла открывать. Перед ней стояла довольно высокая, плотная, хорошо одетая девушка, с более темной, чем у Руфуса, кожей. На ней был плащ с капюшоном, в руке – зонтик; в полумраке на Кэсс внимательно глядели из-под капюшона темные глаза, не терявшиеся, однако, на темном лице. Было что-то общее с Руфусом в этих глазах – больших, умных, настороженных – и в улыбке.

– Кэсс Силенски?

Кэсс протянула руку.

– Входите. Я, конечно же, помню вас. – Она закрыла за девушкой дверь. – Тогда я еще подумала, что вы одна из самых красивых женщин, которых я видела.

Глядя на девушку, Кэсс впервые осознала, что негритянки тоже краснеют.

– Ну, что вы, миссис Силенски…

– Дайте мне ваши вещи. И, пожалуйста, зовите меня просто Кэсс.