Стивен Ликок - Юмористические рассказы

Эта бедная прачка была безнадежно наивна: она никогда не рвала и не портила рубашек. Так, например, ей и в голову не приходило отодрать от нее зубами лоскут. И после стирки рубашки становились еще мягче и лучше, чем прежде. Она ни разу не додумалась оторвать хотя бы один рукав. А если во время стирки от рубашки отлетала пуговица, она смиренно пришивала ее на прежнее место.

Гладя рубашку, эта простодушная женщина ни разу не додумалась спалить ее, оставив коричневое пятно на самом видном месте. У нее не хватало воображения. Другими словами, наша техника была тогда на ранней стадии развития.

Мне никогда не приходилось непосредственно наблюдать за производственными процессами Объединенной Прачечной Компании, располагающей новейшим оборудованием, но я легко могу себе представить, что там происходит после получения очередной партии белья.

Прежде всего рубашки сортируются, а затем поступают к специалисту, который мгновенно опрыскивает их серной кислотой.

Затем их направляют в красильное отделение и погружают в желтый раствор. Отсюда рубашки переходят в пулеметный цех, где в них простреливают дырки, а затем – с помощью механического транспортера – перебрасываются в особое помещение, где у них гидравлическим способом отрывают рукава. После этого рубашки кладут под колоссальный пресс, который делает их абсолютно плоскими и приводит в такое состояние, что пуговицы могут быть немедленно вырваны с корнем, одним мановением руки опытного пуговицеотдирателя.

Этот последний процесс производится исключительно вручную и, как мне сообщили, оплачивается очень высоко. Квалифицированный пуговицеотдиратель, способный определить наивысшую точку сопротивления материала, зарабатывает до пятидесяти долларов в день. Правда, эта работа чрезвычайно изнурительна, ибо предполагается, что ни одна пуговица не должна ускользнуть от его зоркого глаза. В последнее время крупные прачечные применяют новейшие химические средства, как, например, иприт, слезоточивые бомбы и осветительные снаряды.

Воротнички, насколько я понимаю, подвергаются аналогичной обработке, но процесс видоизменяется в зависимости от того, какова конечная его цель – Полное Расщепление Концов или Создание Боковых Разрывов. Разумеется, основным принципом деятельности любой первоклассной прачечной является забота о том, чтобы ни одна рубашка и ни один воротничок не попадали туда вторично. Если же это все-таки происходит, вещь немедленно направляется в Отдел Окончательного Уничтожения, где под нее подводят пироксилин, который разносит ее на шесть частей. После этого к ним прикрепляют ярлык «Повреждено» и на следующее утро отсылают владельцу в специальной машине и в сопровождении особого служителя.

Если бы наша бедная прачка держала у себя пулемет и хоть немного динамита, она могла бы неслыханно разбогатеть. Но она не знала об их существовании. В доброе старое время прачка брала за стирку рубашек по десять двенадцатых цента за штуку, то есть по десять центов за дюжину. Лучшие прачечные – те самые, которые не допускают никакого вторжения в свои конторы и отсылают белье под охраной вооруженного стража, – берут теперь за стирку рубашки один доллар, а при льготном тарифе – двенадцать долларов за дюжину.

При таких расценках заработок прачки возрос бы в сто двадцать раз. Право же, она сберегала нам по пятьдесят долларов в год. Знай она все это, она бы учредила компанию и дивиденды посыпались бы на ее членов, как орехи.

Теперь, задумываясь над этим, я вижу, что она сберегала нам значительно больше. Имея дело с нынешними прачечными, вы можете надевать рубашку только дважды, причем каждый раз не более чем на один день. После этого ее взрывают. А ведь новая стоит четыре доллара. Прежде рубашка носилась до тех пор, пока человек не «вырастал» из нее. Годам к тридцати он с удовлетворением убеждался, что уже «вырос» из своей рубашки. Тогда ему приходилось истратить семьдесят пять центов на новую, и уж эта честно служила ему до самой смерти.

Если бы какая-нибудь бедная женщина догадалась подобрать одну из таких рубашек и откусить от нее воротничок, она могла бы основать крупное предприятие.

Но это еще не все. Если в доброе старое время вам хотелось высказать своей прачке какую-нибудь претензию, вы могли выложить ей все, что думали. Она была здесь перед вами. И, выслушав вас, она со слезами удалялась в свою лачугу, где читала Библию и пила джин.