Томас Рид - Избранные произведения. Том II

— О, посмотрите! — воскликнул в этот миг Леон, поднявшись с места. — Какой большой крест! Вон там, среди деревьев!

Дон Пабло и его жена направились к месту, на которое указывал мальчик, и увидели деревянный, весь источенный червями крест, на котором все же можно было еще прочитать испанскую надпись, глубоко вырезанную на поперечной доске:

Рука Божья (Brazo de Dios).

Исидора взяла руку дона Пабло и, указывая на надпись, сказала:

— Разве не правда, что рука Божья покровительствует нам?

Успокоенные соседством былого жилища человека, наши путешественники уснули спокойно. По всей вероятности, здесь был некогда возделанный участок, на котором, конечно, сохранились еще растения, необходимые для жизни. Наверняка, в этом огромном лесу есть много деревьев, плоды которых могут служить пищей, много растений, корни которых съедобны. Но надо их искать; может пройти несколько дней, пока набредешь на них; к тому же во многих местах лес совершенно непроходим, и пробиваться сквозь него можно только вдоль течения реки. Даже охотиться невозможно в этом лесу — так непроглядны его чащи. Впрочем, ни дон Пабло, ни Гуапо не имели охотничьих ружей, так что если бы даже животное и попалось им, они не смогли бы его убить.

Крест был добрым предзнаменованием, верным знаком, что неподалеку существовала миссия. И чуть только рассвело, дон Пабло снова вскарабкался на вершину дерева, которое служило ему для наблюдений накануне, потому что, не имея компаса, в этом лесу крайне трудно попасть туда, куда хочешь, и часто бывает, что, побродив несколько часов, путник оказывается вечером там же, откуда вышел утром.

Внимательно осмотрев расположение долины, дон Пабло и Леон навьючили лам, оседлали мула и лошадь; Гуапо ножом стал прорубать дорогу среди кустов. Но недолго пришлось ему трудиться: едва сделал он небольшую просеку в чаще, как заметил след тропинки, которая вскоре стала расширяться; не прошло и часа, как радостные крики наших путников возвестили, что они нашли место, которое искали. Перед ними, на берегу ручья, возвышались огромные платаны и бананы с широкими, шелковистыми листьями, с огромными кистями плодов, каждая из которых весила не менее двух пудов; было чем прокормить сотни человек. Немного дальше от берега, где почва была не так влажна, росло не менее драгоценное растение, футов пятнадцать высотой и толщиной с кулак; это была юкка, из корня которой делают кассаву, то есть маниаковую муку — она имеет для жителей Южной Америки такое же значение, как пшеничная мука для европейцев.

Не только хлеб и бананы нашли здесь наши путешественники, но и множество плодов: манго, гуайяву, апельсины, сулейник, так старательно возделываемый в Перу, сладкие лимоны. Сахарный тростник раскинул свои шелковистые листья и покачивал желтыми колосьями. Здесь же было и кофейное дерево со зрелыми уже плодами, и какао, из которого приготовляют шоколад. А это что за дерево, похожее на апельсин? Это один из видов падуба — парагвайский чай, называемый туземцами трава-матэ. С радостью путешественники стали осматривать долину и среди множества вьющихся растений и громадных трав находили на каждом шагу все новые сокровища вплоть до коки, этого любимого растения Гуапо, который с восхищением глядел на него.

Очевидно, какой-то добрый монах посадил все эти деревья, с любовью выращивал их, мечтая основать на месте пустыни цветущую колонию. Затем наступили черные дни — быть может, бунт Хуана Сантоса, быть может, более позднее восстание Тупака Амару. Дикари выместили на священнике всю ярость, которую возбуждали в них белые, и миссия была предана огню. Не осталось ни следа строений, и если бы не разумное сочетание на маленьком клочке земли полезных растений, что придавало ему вид сада, — место это можно было бы принять за обычную поляну в громадном первобытном лесу.

Когда первые порывы радости улеглись, семья принялась совещаться, как быть дальше. Совещание было непродолжительно: решили прежде всего построить дом посреди сада и пока жить в нем.

Лам пришлось забить. Как ни сожалел об этом Гуапо, который очень их любил, но он знал, что эти животные не смогут жить в долине, где стоит такая жара. Мясо их, не очень вкусное, но до тех пор, пока можно будет раздобыть другое, и оно имело свою ценность; шерсть и кожа лам также могли сгодиться,

— словом, решили забить их.

Гуапо взял на себя эту печальную задачу. Забив животных, он снял с них шкуру, разрезал мясо на узкие полосы и развесил на деревьях, чтобы оно просушилось на солнце. Это было необходимо, чтобы сохранить мясо; иначе оно тотчас испортилось бы, так как у наших путешественников не было соли; да и вообще испано-американцы едят мясо в основном сушеным. Несмотря на огромные запасы соли, которые находятся в их стране, во многих местах испытывают ее сильную нехватку вследствие плохого развития торговли.