Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

В полдень выходит Пенелопа в купальнике и объявляет:

— Пора купаться.

Они ныряют со скал перед домом в глубокую, чистую, холодную воду, обдавая друг друга брызгами. Пенелопа и Крейг, неплохие пловцы, стараются держаться поближе к Бреннеру, который однажды едва не утонул, и при этом отчаянно колотил руками по воде и отплевывался, делая вид, что притворяется, хотя, очевидно, ему было не до смеха. Пришлось тащить его на сушу. Лежа на камнях, розовый, скользкий, он негодующе провозгласил:

— Ох уж вы, аристократы, все-то умеете делать и никогда не утонете.

Мирные, приятные сцены.

Память, разумеется, обязательно подведет, дай ей только волю. Ни один временной период, даже месяц или неделя, которую позднее вы вспоминаете как самую счастливую в жизни, не была сплошным удовольствием.

Ссора с Пенелопой, случившаяся поздно ночью недели через две-три после их приезда на виллу. Из-за Бреннера. И хотя они заперлись в спальне с опущенными жалюзи, а стены были толстыми, приходилось говорить шепотом, чтобы не услышал Бреннер, поселившийся, правда, в другом конце дома.

— Он что, так и будет здесь торчать? — прошипела Пенелопа. — Мне надоело постоянно сталкиваться с ним нос к носу и видеть эту длинную унылую физиономию, которая вечно торчит за твоим плечом!

— Не так громко, умоляю.

— Я устала понижать голос из опасения обидеть бедняжку! — не сдавалась Пенелопа. Она сидела голая, на краю постели, расчесывая длинные светлые волосы. — Словно я не в собственном доме!

— А мне казалось, он тебе нравится, — удивился Крейг. Он уже почти засыпал в ожидании, пока она отложит щетку, погасит лампу и ляжет рядом. — Я думал, вы друзья.

— Мне он нравится, — пробормотала Пенелопа, яростно набрасываясь на собственные волосы. — И я понимаю: ты его друг. Но не двадцать же четыре часа в сутки быть рядом! Когда я выходила замуж, никто не позаботился предупредить, что брак будет коллективным!

— Ну какие двадцать четыре часа, — возразил Крейг, понимая, что крыть нечем. — Так или иначе, он, возможно, уедет, как только мы окончательно отработаем сценарий.

— Сценарий не будет готов, пока не кончится срок аренды! — с горечью заметила Пенелопа. — Я этого человека знаю.

— Не слишком дружелюбное замечание, Пенни.

— А может, это он не так уж дружески ко мне относится. Не думай, что мне неизвестно, из-за кого я не получила роли в «Пехотинце».

— Тогда вы даже не были знакомы.

— Ну а теперь познакомились.

Десять энергичных взмахов щеткой.

— Только не уверяй, будто, по его мнению, я самая великая актриса в Нью-Йорке после Этель Барримор. [19] Знаменитая американская актриса (1879–1959 гг.).

— Мы об этом не говорили, — смущенно признался он. — Только не кричи так.

— Естественно, не говорили. Бьюсь об заклад, вы о многом не говорили. И вообще, стоит вам поспорить о чем-то серьезном, вы меня не замечаете. Просто не замечаете.

— Это неправда, Пенни.

— Чистая правда, сам знаешь. Два великих ума, объединившись, решают судьбы мира, плана Маршалла, следующих выборов, атомной бомбы, системы Станиславского…

Щетка заходила в ее руках с силой поршня.

— Снисходительно выслушиваете меня, как слабоумное дитя…

— Ты абсолютно нелогична, Пенни.

— У меня своя логика, Джесс Крейг, не отрицай.

Он невольно рассмеялся, а она вторила ему. Наконец он едва выговорил:

— Бросай эту чертову щетку и иди спать.

Она тут же отшвырнула щетку, выключила свет и легла.

— Не заставляй меня ревновать, Джесс, — прошептала она, приникнув к нему. — И никогда не забывай обо мне. Никогда.

И дни потекли, совсем как раньше, словно и не было того полуночного разговора в спальне. Пенелопа обращалась с Бреннером как любящая сестра, заставляла его есть, «чтобы набрать жирка на костях», как она выражалась, и старалась не мешать, когда мужчины углублялись в беседу, незаметно вытряхивая пепельницы, принося бутылки, незлобиво подшучивая над подружками Бреннера, которые звонили, а иногда оставались на ночь и на следующее утро спускались к завтраку и просили одолжить купальник, чтобы окунуться перед возвращением в город.

— Я самый популярный секс-символ на Лазурном берегу, — утверждал Бреннер, сконфуженный, но польщенный намеками Пенелопы. — Ни в Пенсильвании, ни в Форт-Брэгге на это надеяться не приходилось.

И еще один неприятный вечер в конце августа, когда Крейг собирал вещи, надеясь успеть на ночной поезд до Парижа. Там хотел встретиться с главой киностудии и обсудить условия продажи прав на пьесу, которая все еще держалась на нью-йоркской сцене. Пенелопа вышла из ванной, кутаясь в халат; обычно мягкие карие глаза были холодно-настороженными. Она молча наблюдала, как он бросает в сумку рубашки.