Милан Кундера - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— Чертовски долго тянулось, пока мне оформляли паспорт, — сказал Якуб. — Но, получив его, уже через два дня я был готов к отъезду. Не хотелось даже ни с кем прощаться.

— Тем приятнее, что ты заехал сюда, — сказал доктор Шкрета и предложил молодой женщине взобраться на смотровое кресло. Затем натянул резиновую перчатку и запустил руку в ее утробу.

— Мне хотелось видеть только тебя и Ольгу. Надеюсь, она в порядке.

— Можешь не беспокоиться, — сказал Шкрета, но по его голосу чувствовалось, что он отвечает Якубу машинально. Он был целиком поглощен пациенткой: — Нам придется прибегнуть к небольшому оперативному вмешательству, — сказал он. — Не волнуйтесь, это абсолютно не больно. — Он подошел к застекленному шкафу и вынул шприц, на который вместо иглы был насажен короткий пластмассовый наконечник.

— Что это? — спросил Якуб.

— За эти долгие годы я разработал некоторые новые, весьма продуктивные методы. Можно считать эгоизмом с моей стороны, но пока они остаются тайной.

— Значит, я не должна бояться? — голосом скорее кокетливым, чем испуганным, спросила женщина, лежавшая с раздвинутыми ногами.

— Ничуть, — ответил доктор Шкрета и опустил шприц в пробирку, с которой обращался чрезвычайно бережно. Потом подошел к женщине, сунул шприц ей в межножье и нажал на поршень. — Больно было?

— Нет, — сказала она.

— Я приехал еще и затем, чтобы отдать тебе таблетку, — сказал Якуб.

Но доктор Шкрета не обратил особого внимания на его фразу. Он по — прежнему был поглощен своей пациенткой. Оглядев ее с головы до ног, он с серьезным, вдумчивым выражением на лице сказал:

— С вашими данными было бы действительно обидно не иметь детей. У вас красивые длинные ноги, хорошо поставленный таз, прекрасная грудная клетка и очень приятные черты лица.

Затем он коснулся лица женщины, ощупал ее подбородок и сказал:

— Отличная челюсть, все очень хорошо смоделировано.

Ощупал он и ее бедро:

— У вас исключительно крепкие кости. Они просто светятся из — под ваших мышц.

Доктор еще минуту — другую любовался своей пациенткой, обследуя ее тело; она не возражала, не смеялась игриво, ибо серьезная заинтересованность доктора отодвигала его прикосновения далеко за грань какой — либо порочности.

Наконец кивком он велел ей одеться и обратился к приятелю:

— Что ты сказал?

— Что приехал отдать тебе таблетку.

— Какую таблетку?

Женщина оделась и спросила:

— Значит, вы, пан доктор, думаете, что я могу надеяться?

— Я целиком удовлетворен, — сказал доктор Шкрета. — Думаю, дела пойдут хорошо, и мы оба, вы и я, можем рассчитывать на успех.

Поблагодарив, женщина удалилась из кабинета, и Якуб сказал:

— Ты когда — то дал мне таблетку, какую никто другой дать мне не хотел. Поскольку я уезжаю, она, думается, мне уже никогда не понадобится, и я решил тебе ее вернуть.

— Оставь у себя. Такая пилюлька может быть одинаково полезна как здесь, так и в другом месте.

— Нет, нет. Эта таблетка принадлежит этой стране. Я хочу оставить этой стране все, что принадлежит ей, — сказал Якуб.

— Пан доктор, я приглашу следующую пациентку, — сказала сестра.

— Отправьте этих дамочек домой, — сказал доктор Шкрета. — Сегодня я уже достаточно поработал. Увидите, что эта последняя молодуха непременно родит. Для одного дня немало, не правда ли?

Сестра смотрела на доктора Шкрету с обожанием, но при этом без особого послушания.

Доктор понял ее взгляд:

— Хорошо, не отправляйте их никуда и скажите, что я через полчаса вернусь.

— Пан доктор, вчера тоже было «на полчаса», а мне пришлось гоняться за вами по улице.

— Не беспокойтесь, сестричка, через полчаса я вернусь, — сказал доктор Шкрета и попросил Якуба снять халат. Затем вывел его из здания и наперерез через парк направился с ним к Ричмонду.

Они поднялись на второй этаж и по длинному красному ковру прошли в самый конец коридора. Там доктор Шкрета открыл дверь в маленькую, но приятную комнату.

— Молодец, — сказал Якуб. — Ты всегда находишь здесь для меня какое — нибудь пристанище.

— Теперь у меня в этом конце коридора комнаты для моих подопечных. Рядом с тобой прекрасные угловые апартаменты, которые в прежние времена занимали министры и фабриканты. Там я поселил своего самого редкостного пациента, богатого американца, чей род ведет начало из этих мест. Отчасти он и мой ДРУГ.

— А где живет Ольга?

— В доме Маркса, как и я. Ей там неплохо, не беспокойся.