Фридрих фон Гаклендер: Европейские негры

– Нет, она была только у нашей соседки, г-жи Вундель, но к нам не заходила.

– Вот что! она была у вашей соседки! Дело начинается проясняться: Вундель что-нибудь насплетничала на тебя ей, а она твоему Артуру. Надобно допросить вашу соседку. Я знаю, какова эта птица! Бергер, продолжала она громко: – приготовь два талера: мы с тобою должны отправиться к бедной вдове, живущей по этой лестнице.

Послушный жених начал церемонно раскланиваться.

Почтенная вдова Вундель дружески угощала столь же почтенную вдову Бекер. Кофейник с шоколадом, сытный завтрак и, главное, бутылка с ромом, уже выпитая до половины, расположили старушек к приятному взгляду на жизнь, когда вошел Бергер, бывший членом благотворительного общества, и, в этом качестве, несколько раз посещавший г-жу Вундель. Хозяйка и гостья были равно испуганы тем, что он застал их в подобной обстановке; однако ж, с низкими поклонами бросились подавать стулья ему и его спутнице.

Пользуясь их страхом, Терезе не трудно было, при помощи своего жениха, заставить старух рассказать всю историю, в которой было замешано имя Клары и которая подала Эриксену повод подозревать свою невесту. С облегченным сердцем вышла Тереза от вдовы Вундель: теперь она надеялась найти случай представить молодому человеку дело в истинном его виде.

– Мне хотелось бы возвратиться к бедной Кларе, чтоб несколько успокоить ее, сказала она жениху: – но лучше будет поскорее переговорить с Эрпксеном. Мы поедем к нему и ты перескажешь ему все, что слышал. Надеюсь, ты сумеешь это сделать?

Но едва проехали жених и невеста несколько шагов, как Тереза заметила Артура Эриксена: молодой человек уверял себя, что презирает и ненавидит изменницу, однако ж очень часто бродил близь дома, где жила она. Тереза велела кучеру остановиться и подозвала Артура.

– Г. Эриксен! очень-рада вас видеть. Рекомендую вам Бергера: это мой жених, и мы с ним делаем визиты. Но у меня есть до вас дело, более-важное; и если вы имеете свободную минуту, то я прошу вас сесть в карету: мы переговорим с вами.

Артур и Бергер с недоумением посмотрели на Терезу; карета была двуместная.

– Вы думаете, что вам негде поместиться? Это легко устроить. Бергер, ты будешь так добр, что посидишь пять минут на козлах.

Бергер сделал недовольную мину.

– Друг мой, я прошу тебя об этом, ласково, но решительно сказала Тереза: – скажи тихонько кучеру, чтоб он ехал назад к дому Клары, прибавила она шопотом.

Бергер отправился на козлы, и Артур с улыбкою сел на его место.

– Вы жестоко и совершенно-напрасно обидели Клару, прямо начала Тереза: – скажите сами, правдоподобно ли, чтоб она могла быть виновата перед вами?

– Не говорите о ней… грустно сказал Артур.

– Я знаю случай, возбудивший ваши подозрения, твердо продолжала она: – вы обманулись. Дело вот в чем. И она рассказала ему все, что слышала от Вундель и Бекер. – Если не верите мне, можете сами расспросить этих гадких старух.

– Я верю вам, это должно быть так! – с жаром воскликнул Артур. – Да, Клара не может быть изменницею! Как я был глуп, что оскорблял ее!

– Вы можете загладить свою ошибку. Карета подъезжает, как видите, к дому Клары.

Артур выпрыгнул из кареты и бросился вверх по лестнице.

– Теперь ты можешь, Бергер, сесть на свое прежнее место, сказала Тереза: – и поедем продолжать наши визиты. Благодарю тебя, милый: ты своей рассудительностью и послушанием помог мне сделать доброе дело.

На другой день, вечером, у крыльца барона Бранда стояла почтовая карета. Лошади нетерпеливо грызли удила; почтальон успокоивал их уверениями, что ждать уже недолго.

В зале подле Бранда стояла сестра его, баронесса Вольмар, с своим сыном.

– Итак, все готово к отъезду, говорил Бранд: – ты отправишься в деревню, которую я купил для тебя. Дело о разводе скоро кончится, и на-днях, ты будешь свободна.

– Но, Генри, зачем же ты расстаешься со мною? Штейнфельд знает наши отношения… Я боюсь за тебя, Генри: у тебя страшные мысли.

– Скоро ты все узнаешь, Люси. Теперь я могу сказать тебе одно: прости! – Пора, пора тебе ехать. Времени не должно терять без пользы.

– Но мы скоро увидимся с тобою, Генри?

– Если мне удастся благополучно кончить свои дела, то очень-скоро, мои друг, отвечал он с заметным волнением в голосе. Но, прости, моя милая Люси! Будь счастлива! и, нежно обняв сестру и её сына, он позвонил. – Подайте мантилью баронессе! сказал он вошедшему камердинеру.