Понсон дю Террайль - Бал жертв

– Каднэ! – прошептала Аделаида Тальен.

Тот, который назывался этим именем и вид которого так сильно волновал Марион, приложил палец к губам и пристально на нее посмотрел. В это время повар-барон говорил госпоже Тальен:

– Опасно видеться с вами в Париже: нас подстерегает – моих друзей и меня – полиция Директории, так что было бы безумством обращаться к вам открыто.

– Объяснитесь, барон.

– Помните то время, когда вас звали мадам де Фонтенэ?

– Я этого не забыла, любезный барон.

– В то время вы дали мне обещание.

– Это правда. Я обещала оказать вам такую услугу, какая только будет зависеть от меня.

– Я рассчитывал на вас, и час оказать мне такую услугу настал…

– Что же должна я сделать? – спросила госпожа Тальен.

– Во-первых, позволить мне взять из вашей кареты сундук, который принадлежит мне.

– Как! – вскричала госпожа Тальен вне себя от удивления. – У меня в карете есть сундук, принадлежащий вам?

– Да.

– Как это странно!

– Нет, я послал его вчера вечером в ваш отель, и ваш слуга взялся положить его в вашу карету.

– Но что такое в этом сундуке?

– Одежда, которая нам понадобится в нынешнюю ночь.

– Эту-то услугу вы требовали от меня, любезный барон?

– Подождите… Вы привезли Марион, хорошенькую цветочницу?

– Вот она, как вы видите.

– Это вторая часть услуги, о которой мы говорили. Вы представите Марион, которую знают все, в великолепные залы Гробуа, где наш роскошный гражданин Баррас воображает себя французским королем.

Аделаида Тальен улыбнулась и сказала:

– Что дальше?

– В былые времена в той зале не посмели бы представить Марион-цветочницу, но теперь… среди этого странного и пестрого общества, которое называется двором Директории, среди этого странного света, который есть странное соединение общества старого и общества нового, найдут очаровательным появление этой восхитительной девушки в красной юбке, которая отказывается от бриллиантов, которые ей предлагают, и хочет остаться цветочницей.

– В самом деле, я могу вас уверить, что она будет хорошо принята. Меня найдут даже восхитительной за то, что я подумала об этой эксцентричности. Но услуга, о которой вы меня просите, не заключается ли в трех частях?

– Да.

– Посмотрим же третью часть.

– Двое моих друзей и я, – продолжал мнимый повар ироническим тоном, – слышали о чудесных балах гражданина Барраса.

– Они в самом деле очень хороши… Когда я бываю на них, – отвечала госпожа Тальен с кокетливой улыбкой.

– Может быть, на них бывает общество чересчур смешанное, – с насмешкой сказал лжеповар, – но не надо быть слишком строгим относительно этикета. В новом правлении новые и нравы.

– Далее, барон, далее.

– Мои друзья и я очень желаем видеть нынешний праздник.

При этой просьбе, как будто очень простой, Аделаида Тальен смутилась и чуть не вскрикнула.

– Вы с ума сошли, барон! – сказала она.

– Почему это?

– Потому что вы забываете, что вы еще изгнанник.

– Что это за беда?

– Осуждены на смерть…

– А все-таки я жив.

– Если вы будете в Гробуа сегодня, вы найдете там большое общество.

– Надеюсь.

– Вас узнают.

– Клянусь вам, нет! Мои друзья и я во время нашего пребывания в Англии брали уроки у одного английского актера, который великолепно переодевается, и нас сегодня нельзя будет узнать.

– По крайней мере не в этом костюме.

– Конечно. У нас в сундуке, который вы привезли из Парижа, есть платья, которые произведут особый эффект на бале гражданина Барраса, и парики, и бороды, которые переменят нашу наружность.

– Вы хотите, чтобы я ввела вас в Гробуа?

– Нет, не то. Я желал бы просто, чтобы вы приказали принять гостей, которые явятся от вашего имени.

– Любезный барон, – сказала госпожа Тальен задумчиво и с некоторым беспокойством в голосе, – берегитесь!

– Чего?

– Если вас узнают, вас арестуют.

– Хорошо.

– Я буду не в состоянии вас спасти.

– Мы не будем иметь надобности в вас, и вы не скомпрометируете ваше влияние, как оно ни было велико…

– Хорошо, я велю вас принять. Но вы сказали, что вы переоденетесь.

– А то как же?

– На дороге?

– О нет!… У Каднэ и у меня есть в ста шагах отсюда, в чаще леса, очень хорошенькая уборная.

– Какая шутка, барон!

– Я не шучу. Мы наняли домик у дровосека и преобразовали его. Этот черт Каднэ, – продолжал барон, смеясь, – перевез туда духи, мыло и туалетный уксус. Скоро вы сами прочувствуете – мы будем надушены, как завзятые щеголихи.