Гор Видал - 1876

— Губернатор, если вы решительно против этого плана, он не будет одобрен, — испуганно сказал Хьюит.

Мы с Биглоу переглянулись. Вот он, шанс Тилдена. Однако тигр за нашим столом превратился вдруг в адвоката.

— Я не могу ставить себя в положение человека, отвергающего решение конгресса, когда стоящая перед нами дилемма требует именно этого. — Этот юридический аргумент, мрачно провозглашенный Тилденом, подорвал его собственную позицию.

Несколько позднее Биглоу попытался переубедить его, однако Тилден твердо придерживается своего принципа. Теоретически он согласится на создание избирательной комиссии, но будет настаивать на изменении способа отбора ее членов.

Незадолго до полуночи прибыл посыльный от славного Чарлза Френсиса Адамса. Этот великий человек предлагает, чтобы Тилден и Хейс совместно призвали к проведению новых выборов.

Тилден развеселился.

— Без репетиции республиканцы украли у нас три штата; теперь же, набив руку, они украдут целых шесть. Передайте мистеру Адамсу мою благодарность, — сказал он посыльному. — Мы увидимся с ним позднее.

— А что я могу обо всем этом написать в «Геральд»?

— Я был бы вам крайне признателен, если бы вы создали впечатление, что я в настоящее время занимаю нейтральную позицию.

— Но могу ли я написать, что вы готовы драться за пост, на который вас выбрали? — С каждой минутой мною овладевает все большая тревога. Тилден-адвокат активно работает против Тилдена-вождя, сумевшего увлечь большинство сограждан требованием реформ.

— Надо говорить не «драться», мистер Скайлер. Пока, во всяком случае. Следует сказать «оспаривать».

Двадцать пятое января. Отель «Уиллард», город Вашингтон.

Семнадцатого января был опубликован проект создания избирательной комиссии. В тот вечер я задал губернатору Тилдену очевидный вопрос: как он относится к проекту, который теперь должен быть утвержден конгрессом?

— Мое отношение к нему не изменилось. — Усталый голос; Тилден совсем потерял свою знаменитую «хватку». — Я придерживаюсь конституции, обычаев, сложившихся в ходе двадцати двух предыдущих президентских выборов. Если ни Хейс, ни я не имеем большинства в коллегии выборщиков, тогда конституция требует, чтобы президент был избран палатой представителей, а вице-президент — сенатом. Если палата представителей назовет меня президентом, как она намерена сделать, я немедленно поеду в Вашингтон и приму присягу президента, даже если через пять минут после этого я буду убит.

— А что же губернатор Хейс?

На тонких губах промелькнула улыбка.

— Единственное, что нас объединяет, — это отвращение к избирательной комиссии.

— Тогда почему бы вам обоим не отвергнуть ее?

— Во-первых, ни один из нас не в состоянии контролировать собственную партию в конгрессе. Особенно теперь. К тому же губернатор Хейс ощущает свою зависимость от сената: как-никак республиканец — председатель сената — подсчитывает голоса выборщиков. А вообще дело сделано.

— Но ведь конгресс может еще отвергнуть законопроект, представленный объединенной комиссией?

— Конгресс примет его. Самые громкие возражения будут не со стороны нашей партии, а со стороны «стойких» республиканцев. — Это меня поразило. Я попытался развить тему, однако Тилден лишь покачал головой и улыбнулся своей загадочной улыбкой. Несмотря на его официальные заявления, мне начинает казаться, что он даже доволен всем происходящим.

Когда мы прощались, Тилден непроизвольно (быть может, слово «автоматически» скоро станет неологизмом Столетия?) сказал: «Встретимся позже».

Вечером накануне отъезда из Нью-Йорка у меня состоялся длинный разговор с Джейми, который был необычайно мрачен и необычайно трезв.

Очевидно, новогоднее происшествие произвело на него глубочайшее впечатление. Я до сих пор не вполне точно знаю, что же все-таки произошло в этот злосчастный день; впрочем, этого не знает никто. Нью-Йорк разделился даже на две враждующие фракции. Большинство утверждает, что Джейми осквернил угольный камин гостиной дома полковника Мэя. Другая, и весьма значительная группа оспаривает эту версию, утверждая, что на самом деле речь идет не о камине, а о фарфоровой подставке для зонтиков, именно она удостоилась чести наполниться преображенной «адской смесью». Самая меньшая, но зато и самая посвященная секта не просто верит, но и, магическим образом, точно знает, что Джейми воспользовался синей делъфтской китайской вазой . Эти прилагательные неизменно повторяются именно в таком многозначительном порядке, как Ave Maria. Несколько твердых нонконформистов утверждают, что рояль тоже сыграл заметную роль в этой сакральной истории.