Владимир Длугач - Тройка без тройки

Наташа очень быстро подобрала пуговицы. До пяти оставалось еще много времени, и она пошла по магазину. У мамы через месяц день рождения, надо было обязательно уже сейчас присмотреть сумку, которую они с папой купят ей в подарок… Интересные вещи появились в отделе, где торгуют различными вещами для дачи. А такую хозяйственную девочку, как Наташа, разве не должны были интересовать новые соломенные кресла?! В отделе головных уборов Наташе очень понравились последние летние модели шляп, хотя, правда, сама она их не носила…

Словом, было уже четверть шестого, когда Наташа подошла к дверям музыкальной секции.

Вчера, сегодня утром, несколько минут назад она не думала, что будет так волноваться перед встречей с Толей. А сейчас… Она прошла мимо зеркала, вделанного в стену, и оттуда на нее глянуло какое-то чужое, раскрасневшееся лицо с широко раскрытыми испуганными глазами, на лоб падали мокрые кудряшки волос, от волнения пылали уши, один только нос оставался бледным, зато вздернут он был больше обычного. Но времени прихорашиваться не было. И, проклиная свои непослушные волосы и ужасный нос, она вошла в магазин.

Здесь на нее хлынули со всех сторон, со всех прилавков самые различные звуки: в одном месте низкий бас пел о блохе, для которой король сшил бархатный кафтан, в другом углу тенор уверял, что он помнит чудное мгновенье, из третьего угла зала вдруг вырвались звуки трубы духового оркестра, с ними смешались мелодия джаза и нежная индийская песня…

Толя сейчас же заметил Наташу и бросился к ней навстречу.

— Понимаешь, два часа искала пуговицы. Все сверху вниз облазила… — сразу же начала оправдываться девочка.

Но Толя взял ее за руку и потащил за собой к прилавку.

— Вам что? — обратилась к нему молоденькая продавщица в синем халатике с белым кружевным воротничком.

— Мне что-нибудь спортивное, — ответил Толя. — Нам нужно для школы… Марш какой-нибудь. Чтобы спортсмены могли под него выходить… И уходить.

Продавщица повернулась к шкафу, вынула оттуда пластинку и поставила на диск проигрывателя.

Бодрый марш перекрыл все магазинные звуки. Толя вопросительно посмотрел на Наташу:

— По-моему, это то, что надо?

— Именно то! — категорически определила девочка.

С такой же решительностью Наташа отобрала еще несколько пластинок. Толя, не споря, попросил продавщицу выписать чек, заплатил в кассу и забрал покупку.

Из ГУМа они вышли на залитую солнцем, просторную Красную площадь.

— Ты куда сейчас? — спросил Толя.

— Ты знаешь, у меня есть немного свободного времени…

— Тогда погуляем, — предложил Толя.

— Посмотри, как красиво, — сказала вдруг Наташа, указывая на красные кремлевские стены, на фоне которых ярко выделялась зелень деревьев. — Правда, замечательное сочетание красок?

— Чудесное, — согласился Толя. — А когда-то здесь стояли деревянные стены. Они горели, наверное, раз двадцать.

— Ну уж — двадцать, — усомнилась Наташа. — Ты скажешь!

— Нет, на самом деле. Мы изучали в историческом кружке. А эти стены построил Иван Третий. Тот, который…

— Я знаю, — прервала его Наташа. И чтобы прекратить дальнейшие экскурсы в историю, по которой у нее вот уже три четверти подряд были тройки, спросила: — Да, совсем забыла… Ты говорил с Александром Сергеевичем?

— Он заболел. Но как только выздоровеет, я сейчас же с ним поговорю… А храм Василия Блаженного построили Барма и Постник. Царь Иван Грозный выколол им глаза, чтобы они не могли сделать второго такого… Красивый он, правда?

Наташа прежде не замечала всего праздничного великолепия храма. Но сейчас в лучах яркого весеннего солнца он вдруг показался ей сказочно красивым. Ей хотелось сказать что-нибудь значительное, но, как на грех, не находилось ни одного подходящего слова. И она просто сказала:

— Да!

Они перешли мост и свернули на набережную.

Наташа украдкой взглянула на мальчика. Худое лицо, волосы темные, зачесанные назад, загорелая шея… Ничего особенного… Но в нем наряду с подтянутостью и спокойной выдержкой спортсмена было что-то такое, что никак не могла определить Наташа, но что выделяло его из всех мальчиков, которых она видела до сих пор.

— Ты вот такой спортсмен, а сам… Сам любишь историю, — сказала она не то радостно, не то удивленно.

— Я буду историком. Обязательно!..

— Фу! Сидеть в архивах… Архивная крыса… Мы ходили на экскурсию в Исторический музей. Там только старушки работают.