Елена Ильина: В музее (из повести «Всегда готовы»)

— Смотрите, девочки, — сказала она, — в этой книге все страницы из шёлка. А буквы не написаны и не напечатаны, а вышиты!

И Надежда Ивановна рассказала своим пионеркам, что поэты Белоруссии выразили здесь в стихах благодарность и любовь всего белорусского народа к товарищу Сталину, а вышили эти строки семьдесят лучших белорусских вышивальщиц.

Девочки пошли смотреть другие подарки, а Настя всё ещё не могла наглядеться на шёлковые раскрытые страницы сказочной книги, на вышивку узоров, строк и закладок.

— Настенька! — позвала подругу Катя. — Смотри, какие цветы вырезаны из дерева!

На стеклянной полочке витрины стояла тонкая ваза, похожая на распустившийся тюльпан, а из вазы поднимался букет цветов, тоже вырезанный из дерева. Тут были и ромашки, и колосья, и листья, и казалось, что всё это — настоящее, живое, и как будто от этих цветов и колосьев пахнет полем и летом. Но только можно было подумать, что под лучами палящего солнца букет немножко подсох и пожелтел.

Девочки разглядывали со всех сторон этот удивительный букет, в который было вложено столько любви и мастерства.

А тем временем Надежда Ивановна читала вполголоса письмо, выставленное за стеклом:

— «Дорогой Иосиф Виссарионович!

Пишет Вам учащийся третьего года обучения Художественного ремесленного училища города Москвы… Я вырезал из цельной русской берёзы обыкновенным учебным инструментом букет разных цветов с натуры, выезжая в выходные дни в поле. В этот букет я старался вложить всё своё мастерство и умение, приобретённые под руководством мастера в ремесленном училище.

Дорогой мой отец и любимый вождь народа, разрешите мне в день Вашего рождения преподнести Вам мой скромный подарок — этот букет цветов… Я обещаю Вам отлично овладеть своей профессией и после окончания училища отдать все свои силы любимому труду, с тем чтобы наша советская Родина, наш народ шли быстрее к коммунизму».

Надежда Ивановна кончила читать письмо.

— Вы видите, девочки, — сказала она, — как дрожат эти цветы и бутоны?

Цветы и на самом деле чуть заметно дрожали, словно легонько кивая всем, кто проходил мимо.

— А почему это? — спросили девочки.

— Такая уж тонкая работа. Когда мы ходим, пол незаметно колеблется, и это передаётся цветам. А знаете, сколько их здесь — цветов, листьев, колосьев? Сто четыре!

— Неужели их так много? А вы разве считали?

— Я не считала, — ответила Надежда Ивановна, — но знаю. Мне говорили.

Девочки ещё немного постояли молча у вазы с цветами и отошли, думая всё о том же: как же можно было вырезать столько цветов, да ещё так тонко?

«…Обещаю отлично овладеть своей профессией», — вспомнились Кате слова из письма. — Неужели можно сделать такой букет ещё лучше?»

И, подойдя к Надежде Ивановне, она спросила её:

— Зачем же ещё учиться этому замечательному мастеру?

— Учиться можно всю жизнь, — ответила задумчиво Надежда Ивановна, остановившись возле хрустального столика, играющего всеми цветами радуги.

Долго ещё в этот день ходили девочки по залам, где их встречали всё новые и новые чудеса.

И каждый из этих подарков как будто сам рассказывал им о крепкой дружбе народов нашей страны и о безграничной любви к великому Сталину.