Софья Могилевская - Восемь голубых дорожек

Дедушка, покосившись на номерок, говорит:

— Она запомнит.

— Я запомнила, — говорит и Маринка. А сама про себя твердит: «Тридцать семь… Тридцать семь… Тридцать семь… Как бы не вылетело из головы!»

— Вам лучше на трибуну. Оттуда будет видно, — советует Антон дедушке, а Маринке велит: — Ты здесь постой. Я сейчас! Посмотрю, где Зоя Ивановна…

Он исчезает за дверью. И дедушка, улыбнувшись и кивнув, поднимается по широкой лестнице, покрытой ковровой дорожкой, которая ведет на второй этаж.

Маринка осталась одна. Сердце у нее замирает. И боязно ей и интересно. Что будет дальше? Как все получится?

А людей здесь еще больше, чем в тот день, когда она приносила Антону его пропуск. То и дело хлопает входная дверь. Открывается и закрывается. Одни люди приходят, другие — уходят. Приходят — уходят, приходят — уходят…

— Голубева! Голубева! Да Марина же! — слышит она голос Антона. — Ну иди же скорей!

Она находит глазами Антона и видит, что рядом с Антоном стоит кто-то в спортивном костюме. Когда она подходит к ним, Антон говорит:

— Зоя Ивановна, вот она — пришла! — и показывает на Маринку.

Спасибо Антону! А то Маринка совсем не узнала бы, какая она из себя, тренер Зоя Ивановна. А может, и Зоя Ивановна не вспомнила бы ее, Марину.

— Так тебя звать Мариной? — спрашивает Зоя Ивановна и кладет ей на плечо руку. — Пошли, Мариночка. Нам надо вон в ту дверь.

Каких-нибудь два дня назад, оказавшись здесь впервые, Марина только мечтала, да нет — какое там мечтала! — и мечтать не смела, что войдет в эту боковую дверь, за которой, как ей думалось, находится бассейн.

А сейчас сама Зоя Ивановна помогает ей. Ввела в длинную комнату, уставленную вдоль стен коричневыми шкафчиками, и попросила уборщицу в белом халате:

— Покажите ей, пожалуйста, где душ и как пройти к воде. Она у нас новенькая, пока еще ничего не знает.

После душа Маринка в резиновой шапочке и купальном костюме подбежала к той двери, на которую ей показали. Возле этой двери уже стояли три мальчика и две девочки. Она была шестой.

И вот вся шестерка, каждый с полотенцем на плечах, заглядывает в дверь, которая ведет в бассейн. Они ждут своего тренера Зою Ивановну.

Немного растерянные и словно бы чуть-чуть испуганные, они жмутся друг к другу. То и дело подтягивают на себе трусики, поправляют купальные костюмы и резиновые шапочки.

А в открытую дверь, не очень далеко, там, где обрывался красивый кафель пола, им была видна вода. Воды было много, и зеленоватая поверхность ее тяжко колыхалась.

Вода отсюда была не только видна, она была им слышна. К ним доносились ее всплески и какой-то ровный, влажный несмолкаемый гул. И этот гул и всплески прорезались звуками коротких, резких свистков. По временам раздавался грохот: казалось, будто кто-то изо всех сил колотит в огромный барабан. Они тогда еще не знали, что это упражняются пловцы, подскакивая на трамплинах, прежде чем им прыгнуть в воду с высоты.

Незнакомая девочка, в белой резиновой шапочке, но только не в синем, как Маринка, а в красном купальном костюмчике, спросила испуганным шепотом:

— Ты умеешь плавать?

Маринка ответила, что нет, нисколько она еще не умеет плавать.

— Я тоже не умею, — сверкнув темными глазами, вмешался в разговор смуглый мальчик. — И хорошо, что не умею!

— Чем же это хорошо? — удивилась Маринка.

— А знаешь, что такое кроль?

— Не знаю. Я такого слова не слыхала.

Мальчик ткнул пальцем в живот сначала себя, потом каждого из остальных.

— И меня, и тебя, и тебя… нас всех сперва будут учить плавать кролем. Поняла? А если ты плаваешь кое-как, шаляй-валяй и не по правилам, тебя трудней учить. Легче заново научить, чем переучивать. Ну, не понятно, что ли?

— Понятно, — сказала Маринка.

— «Кро-олем», — насмешливо протянула девочка в красивом купальном костюме. — Па-а-думаешь, каким-то кролем… — Она капризно передернула плечом. — А я вот не хочу этого самого кроля, что тогда?

И сама она была красива — эта девочка. И пестрая резиновая шапочка на ней была хороша. И купальный костюм, весь в рыбках, корабликах и морских звездах, тоже был замечательный.

«Она-то, наверно, сразу поплывет», — подумала Маринка, с простодушным восхищением разглядывая красивую девочку. Но мальчик так и взвился.

— Тогда зачем пришла в бассейн? — вскипел он, сверкая глазами и наступая на девочку в корабликах и рыбках. — Не хочешь кролем — сиди дома. Зачем сюда явилась, этакая цаца?