Жаклин Уилсон - Сахарная вата

Остаток дня мы провели в «Грин Глейдс», выполняя желания Рианнон. Побывали еще в десятках бутиков, затем нас занесло в парфюмерный салон, где мы до одури нанюхались образцов, после чего переключились на обувные магазины, где чего только не перемерили.

Все это время я мысленно играла сама с собой в игру: выбирала места, которые могли понравиться нам со Сьюзен. Решила, что мы обе могли бы часами бродить по книжным магазинам и по художественным салонам, пожалуй, тоже. Возможно, Сьюзен не стала бы смеяться надо мной, даже если бы я предложила ей сходить в салон плюшевых игрушек. При этом нам вовсе не нужно было бы тратить какие-то деньги. Можно же получать удовольствие, просто выбирая самые интересные книги, самые любимые наборы цветных карандашей, имена для плюшевых медведей и наряды для них.

Я могла бы составить список наших любимых книг, и карандашей, и нарядов для плюшевых медвежат, а Сьюзен наверняка сумела бы держать все это в голове. Еще мы могли бы зайти в самый пафосный ресторан, прикинуться, что собираемся устроить пир горой, а когда к нам подойдет официант, Сьюзен может сказать мне: «Не знаю… В меню много всего интересного, но знаешь, чего мне на самом деле хочется?» А я скажу: «Да, по-моему, выбор ясен» – и тут мы вместе дружно рассмеемся и крикнем: «Бутерброды с картошкой!»

Но Сьюзен, вероятно, не захочет прийти к нам с папой после того, как я предала ее. К тому же папу все равно скоро вышвырнут из кафе и он не сможет сделать нам бутерброды с картошкой.

На глаза навернулись слезы, и я ничего не могла с этим поделать. Я, конечно, отвернула голову в сторону и сильно заморгала, но Рианнон все равно заметила, что глаза у меня на мокром месте. Она придвинулась ко мне и тихо-тихо, так, чтобы ее не услышала мать, шепнула мне на ухо:

– Беби!

Я шмыгнула носом, пытаясь остановить слезы, но это не сработало.

– Флосс, ну, не плачь, – сказала Рианнонова мама. – Иди ко мне, бедная малышка.

Она обняла меня и прижала к себе. От нее пахло теми же духами, что и от моей мамы. Я заплакала еще сильней.

– Боже, пожалуй, все-таки лучше отвезти тебя домой, – сказала она.

Все обратную дорогу я всхлипывала и шмыгала носом. Когда мы подъехали ближе к нашему дому, я тщательно вытерла глаза и поправила на голове свою новую дурацкую кепку.

– Спасибо вам огромное, это был действительно чудесный день, – как можно вежливее сказала я. – Еще раз благодарю и за салат, и за носки, и за фантастический джинсовый костюм, разумеется.

– Всегда будем рады тебя видеть, дорогая. Мне хотелось бы сделать для тебя намного, намного больше, чем я сделала сегодня, – ответила Рианнонова мама.

Мы подъехали к кафе, она, посмотрев на вывеску «Кафе … арли», вздохнула:

– Пожалуй, я зайду переговорить с твоим папой.

– Нет-нет, не нужно, прошу вас. Он сейчас очень занят обслуживанием посетителей, – быстро солгала я, прекрасно зная, что в кафе никого нет, кроме разве что Билли Щепки, Старого Рона и мисс Дэвис. Они сидят по разным углам и медленно цедят чай из своих чашек.

– Ну… хорошо, – с сомнением ответила Рианнонова мама и, слава богу, согласилась не заходить в кафе.

– Пока, Рианнон, – сказала я, вылезая из машины.

Рианнон помахала мне рукой. Из-под рукава джинсовой куртки «пилот» блеснул браслет из розового кварца.

– Мой браслет… – начала было я, но осеклась.

– Ох, Рианнон, верни бедной малышке Флосс ее браслет, – сказала ее мама.

– Нет, все в порядке. Я хочу, чтобы он остался у Рианнон, – ответила я.

– Но мы же тебе его подарили, – слегка раздраженным тоном заметила Рианнонова мама.

– Вы и без этого меня просто задарили. Пусть Рианнон оставит этот браслет себе. Браслет, который я ей подарила, она успела потерять.

– Какой браслет? – насторожилась Рианнонова мама. – Я не знала, что ты подарила Рианнон браслет.

– Да какой браслет, так, фенечка из старых ниток, – вставила Рианнон. – Слушай, я правда могу оставить этот браслет себе?

– Да, – коротко ответила я.

Я больше не желала иметь с Рианнон никаких дел. Мне было наплевать даже на то, что ей, судя по всему, никогда не нравилась моя фенечка, над которой я корпела несколько часов, выбирая нитки любимых цветов Рианнон – розовые, голубые и пурпурные, – и скрепила концы готового браслета-фенечки застежкой в виде маленького серебряного сердечка. А розовый браслет… Зачем тебе браслет, если человек, который его подарил, перестал быть твоим другом?