Тимофей Веронин - Современные писатели – детям (сборник)

– Значит, мы на три месяца станем пленниками кометы? Вместе с ней мы совершим полет вокруг Солнца?

– Да…

Дядя Ваня задумался. Вблизи Солнца температура на комете может возрасти до пятисот градусов. Примерно две недели «Одиссей» будет жариться на солнечной сковородке, и еще неизвестно, выдержит ли такое испытание обшивка корпуса. Но другого выхода, видимо, не было.

– Вас понял, – ответил дядя Ваня.

– Продуктов и кислорода у вас достаточно, – сказал Главный. – Так что, надеюсь, до прихода спасателей вы продержитесь… Ну а пока выполняйте программу полета – фотографируйте.

И дядя Ваня начал фотографировать…

Ядро кометы было совсем близко. Оно было каким-то серым, а вовсе не синим, как предполагали ученые. «Одиссей» медленно облетал ядро, а три фотокамеры постоянно снимали его с разных сторон.

Дядя Ваня смотрел в иллюминатор и выбирал удобное место для посадки. На одной стороне кометы стояла жара – плюс пятьдесят градусов. На другой стороне трещал лютый мороз – минус сто семьдесят. Надо было найти гладкую поверхность с умеренной температурой.

Дружок подошел к дяде Ване, тронул его за плечо и сказал:

– Папа Ваня, мы с тобой попали в переплет. Но ведь надежда умирает последней. Я правильно понял?

– Правильно, – ответил космонавт Петров, удивляясь выдержке и спокойствию своего любимца…

«Одиссей» завис над местом посадки и выстрелил в комету тремя специальными якорями. Каждый якорь намертво закрепился в рыхлом грунте. «Одиссей» подобрал якорные тросы и распластался на поверхности кометы. Посадка была завершена.

– Не отправиться ли нам на прогулку? – спросил дядя Ваня так, будто речь шла о походе в загородный парк.

– Пошли, погуляем, – согласился Дружок.

Они надели скафандры и через шлюзовую камеру вышли наружу.

– Дружок, прицепи к скафандру страховочный трос, – с казал дядя Ваня в микрофон, показывая, что и как нужно сделать.

– А зачем? – удивился Дружок. – Я не буду далеко убегать.

– Притяжение кометы ничтожно мало. Если подпрыгнуть, можно улететь в открытый космос и не вернуться. Так что будь осторожен.

– Понял, – удивленно промямлил Дружок.

Выйдя из корабля, дядя Ваня первым делом взглянул на небо. Небо кометы Фокса было удивительным – разноцветным. Подсвеченное Солнцем, газово-пылевое облако переливалось всеми цветами радуги. А от головы кометы к ее хвосту в небе тянулись фиолетовые полосы. Это испарялись нагретые Солнцем газы и пыль.

Горизонт на комете был гораздо ближе, чем на Земле. Казалось, вся поверхность кометы – это огромная театральная сцена, обрывающаяся в пустоту.

Отойдя от «Одиссея» на десять метров, дядя Ваня взял пробы снега и грунта. Он хотел знать, из чего состоит комета.

– Как я и говорил, комета – это безжизненный кусок льда, – сказал он Дружку. – К тому же даже не синего цвета.

– Я тоже говорил, что у каждой кометы должны быть свои Робинзон Крузо и Пятница, – заметил Дружок.

Дядя Ваня улыбнулся. Он был рад, что Дружок не пал духом, а наоборот – способен даже шутить.

– Ну, на первый раз хватит, – сказал он. – Пора на корабль… А то мне уже спать хочется.

– Утро вечера мудренее, – подхватил Дружок.

Этот день был насыщен событиями настолько, что наши космонавты уснули богатырским сном. А утром их ожидал настоящий сюрприз.

Дружок проснулся первым. Он посмотрел в иллюминатор и побежал будить дядю Ваню. Вся поверхность кометы – от края до края – за одну ночь стала совершенно синей.

Дядя Ваня был удивлен не меньше Дружка. Он бросился к фотокамерам, чтобы запечатлеть эту волшебную картину. Предположения ученых оказались верными: приближаясь к Солнцу, комета Фокса действительно меняла цвет. Оставалось узнать, почему это происходит.

Дядя Ваня и Дружок надели скафандры и пошли на разведку. Они хотели узнать, отчего это вдруг снег стал синим.

Оказалось, это был вовсе не снег. Под ногами двух космонавтов была молодая трава. Самая настоящая трава, только синего цвета.

– Век живи, век учись, – пробормотал дядя Ваня. – Ну не может быть на комете ничего живого! Это тебе любой ученый скажет.

– Ученые – далеко, а мы – здесь, – заметил Дружок. – Папа Ваня, ты что, своим глазам не веришь?

Дружок сорвал травинку и поднес ее к гермошлему дядя Вани.

– Пап, смотри! Это – трава! И она выросла, пока мы спали.