Макар Последович - Магистральный канал

Доведенный до бешенства, пан приказал эконому во что бы то ни стало выследить и поймать неизвестного злодея. Перепуганный эконом сам просидел три ночи подряд возле садка, но так и не уследил, кто таскает панскую рыбу.

— Воры! Разбойники! В лунную ночь проворонить! — с пеной у рта вопил пан. — Вы все злодеи и бездельники. По миру меня пустите. Я вам сам покажу, как надо беречь панское добро. Ну-ка, приготовьте два ружья. Сам пойду сторожить!..

— А зачем ему понадобилось два ружья? — перебивая рассказ деда, спросил Мечик.

— Молчи, жевжик. Ты меня с толку не сбивай, а то еще могу забыть, о чем говорил. Ружья-то у пана были похуже, чем моя берданка. Такое ружье могло и не выстрелить. Вот он про запас и брал другое ружье. Ясно?

— Ясно! — дружно подтвердили ребята.

— То-то! — самодовольно прищурился дед Брыль. — Так вот, значит, пошел сторожить сам пан. Ему так и кресло мягкое поставили и небольшой столик, уставленный разными лакомствами и вином заморским. Это чтоб пану не так скучно было ночь коротать. А чтобы не простудиться, пан надел выдровую шубу, на ноги валенки натянул. Сидит пан возле садка, а чудится, будто гора высится. Лещи и язи поплескивают потихоньку в воде, поблескивая серебряной чешуей при лунном свете. Всплеснет которая рыба посильнее, пан вздрогнет, шевельнет рыжими усами и за ружье хватается. Оглянется — нет никого. Тогда положит ружье подле себя, кинет в рот пряник и чаркой вина запивает: буль-буль-буль… Так незаметно время и течет. Но с полуночи разморило пана, стало ко сну клонить. Пану сторожить — не на мягкой перине спать. Стали у него глаза слипаться. И задремал пан Жилинский.

Выдра в ту ночь на охоту вышла поздно. Я нарочно не выпускал ее с вечера, когда еще сторожа не спят. К тому же разыгралась моя зверюга. Взобралась она на крышу бани, потом сползла вниз, и снова на крышу. Одним словом, как говорится, занималась физзарядкой. А я, прячась за деревьями, потихоньку пробрался к садку. Перелез через стену, где вы, негодники, недавно бутылки били. Притаился и жду. Выдра, все еще извиваясь, как змея, то взбегала на самый верх крыши, то быстро сползала оттуда вниз.

«Что это с ней сегодня творится? — думал я. — Она, может, и про рыбу забыла. А меня как раз сегодня просили, чтобы я принес рыбы». Тот год был голодный.

А пан храпит как ни в чем не бывало. Ну, думаю, с такою охраной немного добра наживешь. Это за мужицкой спиной тебе хорошо живется. Вот подожди, из-под самого твоего носа уплывет рыба…

И вот послушайте, жевжики, что произошло дальше. Выдра сперва резвилась на крыше, потом перебралась на деревья, что росли в парке. Так она постепенно приблизилась к садку. И когда уже совсем приготовилась прыгнуть в воду, огляделась и заметила непривычную для нее гору. Гора эта храпела и сипела. Выдра заинтересованно подняла свою плоскую головку и долго как зачарованная смотрела на толстое панское лицо, на его рыжие усы. И не успел я свистнуть — прыгнула пану на голову, сорвала с него шапку, рванула по панским щекам лапами и метнулась в кусты.

Пан в безумном страхе повалился на траву. Столик с закусками опрокинулся, зазвенело разбитое стекло.

Это еще больше перепугало пана. Катаясь по траве, он наткнулся на ружье. Прогремел выстрел, в окнах барского дома посыпались стекла….

— Беги, хлопец Брыль! — крикнул я сам себе и кинулся прочь от садка.

Вот какие бывают звери. Вы, жевжики, этого, конечно, не знаете, а мне доподлинно известно.

А пан после того ночного дежурства почти два месяца провалялся в кровати. Потом очухался и приказал, чтобы живой рыбы в садке не держали. Напуганный тем, что страшный зверь станет ходить в садок даже и тогда, когда рыбы не будет, пан приказал засыпать садок землей и замостить камнем.

После того выдра таскала рыбу из речки. А пан до самой своей смерти, кол осиновый ему в могилу, так и не дознался, кто посмел в ту роковую ночь посягнуть на его шляхетскую голову.

Дед Брыль раскурил трубку и сурово взглянул на Геню Шимковца.

— Может, скажешь, что и теперь, как тогда про бобров, соврал? А-а?

Геня хитро усмехнулся.

— Про выдру правильно рассказали…

— То-то же! — примирительно сказал дед. — Мне кажется, что возле двух ольшин и теперь одна выдра гнездится… Но про это вы никому ни слова… У меня всегда спрашивайте, коли чего не знаете. Вы думаете, что про бобров я все вам тогда рассказал? Да где это видано! Вы еще не слыхали про бобровые слезы. Про то, как я поймал бобра и что из этого вышло…