Филиппа Пирс - Том и полночный сад

Дом уже был готов, но Хетти никак не могла успокоиться.

— Все должно быть по-настоящему, нам нужны окна, а не просто щели в стенах. Два высоких прямоугольных окна.

— Слишком многого хочешь, — возмутился Том, и Хетти взялась за окна сама.

У нее получились скорее дыры с неровными краями, чем окна, но Хетти прилежно трудилась, заплетая ветки изнутри и снаружи, выравнивая и укрепляя края будущих окон.

Том ей не помогал, надеясь, что она скоро устанет и бросит свою затею — хотя, казалось, до этого еще далеко. Ему пришла в голову более интересная идея: пусть окна будут иллюминаторами, а он сам — капитаном корабля, плывущего по морю.

Хетти так и не удалось закончить окна. Что-то напевая себе под нос, она перебралась с одной ветки на другую и вдруг спросила:

— Том, тут сук с трещиной, он тебя выдерживал?

— Треснутый сук? Да, выдерживал.

Пение возобновилось, Хетти двинулась дальше, и Том не успел добавить, что он совсем другое дело, а ей он туда лезть не советует.

Он не видел, как это случилось. Наверно, ветка не выдержала даже легкого веса и сломалась. Он услышал сильный треск, девочка тихонько охнула от удивления и свалилась на землю.

Ее тонкий пронзительный плач разнесся по саду. Птицы метнулись во все стороны, рыжая белка застыла на ветке, а Авель… Авель швырнул на землю сетку и со всех ног бросился к дереву.

Том невесомо, легче чем кошка, спрыгнул с верхушки дерева и приземлился рядом с Хетти. Она лежала молча, неподвижно, одна нога подвернулась, задравшийся передник закрывал ей лицо. Там, где ткань касалась лба, расплывалось кровавое пятно.

Том беспомощно застыл возле нее, и тут налетел Авель. Садовник увидел кровь и громко застонал. Он схватил Хетти в охапку и понес к дому. Том поплелся следом.

Вдруг Авель резко остановился и оглянулся. Несмотря на безмерный ужас от всего происшедшего, Том понял — Авель смотрит прямо на него, а не сквозь него, как раньше. Более того, Авель заговорил с ним.

— Изыди! — прохрипел Авель.

Оба застыли и уставились друг на друга.

— Убирайся обратно в ад! Я знаю тебя! Я все время тебя видел, и лучше бы мне тебя не видеть, я слышал тебя, но лучше бы мне оглохнуть. Я знаю тебя и знаю, зачем ты явился!

Том пропустил всю речь мимо ушей, его волновало только одно — Авель его слышит и сможет ответить на вопрос.

— Ну, пожалуйста, Хетти жива или умерла?

— Да уж, ты не раз пытался ее убить, несчастную девочку без отца, без матери, без дома. Ничего у нее нет, только невинность против твоей порочности! А у тебя и луки, и стрелы, и ножи, и высокие деревья. Теперь я говорю тебе: изыди.

Том не ушел, конечно. Авель понес Хетти через лужайку, назад к дому, громко повторяя слова молитвы. Тому показалось, что эту же молитву Авель произнес, съев бутерброд с ветчиной: «За все благое благодарю Господа, Он хранит меня от дел диавольских, чтобы не было мне вреда». Голос Авеля дрожал, он спотыкался под тяжестью своей ноши, потому что все время оглядывался на Тома. Так он дошел до двери и перешагнул через порог. Дверь захлопнулась, и Том услышал, как засов встал на свое место.

И тут Том очнулся. Он со всего размаха стукнул по деревянной двери, но только разбил кулак. Напрасно он звал сначала Авеля, потом Хетти. Дверь оставалась запертой, и крики ни к чему не привели. Даже если Авель и Хетти его слышали, один не захотел его впустить, а другая не смогла.

После первого приступа бешенства Том затих и, сдерживая рыдания, прислушался. Пробили старинные напольные часы, с лестницы донеслись голоса, торопливый шум шагов.

Отпереть дверь он не мог. Он устал, ни сил, ни воли протискиваться сквозь нее у него не осталось. Он отрезан от Хетти, отрезан от своей кровати в квартире Китсонов. Но о Хетти он беспокоился куда больше, чем о себе. Мальчик пересек лужайку и примостился под живой изгородью. Оставалось только ждать.

Прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась, и появился Авель. Том бросился к нему.

— Авель, ради бога, как Хетти?

Том думал, что готов к чему угодно. Пусть Авель считает его демоном из Ада, принявшим облик мальчика, чтобы погубить Хетти. Если Авель действительно в это верит, он, конечно, должен ненавидеть, браниться, проклинать Тома, пытаться изгнать его с помощью заклинаний, молитв и Библии. Единственное, чего мальчик не предвидел — возврата к старому методу защиты. Авель снова отказывался видеть Тома.