Юрий Туровников - Приключения Лики Снеговой

— Я ни слова не понял из того, что ты сказала, — честно признался индеец, — Странный язык в твоем племени. Вроде и понятно, а вроде и нет, — Он широко улыбнулся.

— Ну, — начала объяснят Жанна так, чтобы мальчик понял, — Гимнасты — это люди, которые делают различные выкрутасы на специальных ветках. Они могут даже крутиться вокруг них на одной руке! А олимпиада — это когда собираются гимнасты с разных племен и выясняют, кто из них лучше умеет крутиться и все такое. Как-то так, — закончила она.

Маква кивнул, в знак того, что все понял, и сел, прислонившись спиной к стволу дерева. Взяв один плод, он вытер его о штаны, и впился в сочную мякоть зубами.

— Жаль, что Лика не может есть, — вздохнула Жанна, подбирая один манго, — Она их очень любит, — и она положила один плод в рюкзак, для сестры.

Сын вождя уже расправился со своим завтраком, или обедом, когда Жанна протянула ему конфету.

— Возьми, это очень вкусно.

— А что это? — спросил Маква.

— Шоколад. Правда, он немного растаял на жаре, но от этого не стал хуже. Ешь.

Мальчик покрутил конфету в руках и уже собрался отправить ее в рот, как Жанна громко засмеялась и замахала руками:

— Подожди, ее надо развернуть! Дай сюда, — Она взяла конфету, развернула фантик и протянула обратно Макве, — Бумагу не ешь.

Вязкий шоколад принял неопределенную форму, но принялся источать такой аромат, что у мальчика заурчало в животе. Он слизал сладость языком и закрыл от удовольствия глаза:

— Вкусно!

— Еще бы! — согласилась Жанна, — Я могу целую гору съесть! — Она призадумалась и уже шепотом добавила, — По-моему, я только что придумала кариес…

Утолив голод, ребята растянулись на траве. Маква задремал под чириканье птиц, а Жанна погрузилась в свои мысли. Она думала о том, что сказать папе с мамой о том, что с ними произошло. Что будет с Ликой? Потом стала думать, куда же подевалась Вагош, и почему ее так долго нет, ведь Маква учуял ее запах?

Солнце почти спряталось, и джунгли погрузились в сумрак. Пернатые обитатели леса замолчали и разлетелись по своим гнездам. Тишину нарушали только шелест листвы и тихое посапыванье маленького индейца. Жанна вглядывалась в бледное лицо своей сестры и нежно поглаживала ее ладонь. Девочка задремала, казалось, всего на секунду, а когда снова открыла глаза, то оказалось, что уже наступила ночь.

Маква уже не спал. Он замер возле дерева и не шевелился, совсем, как его отец — старый вождь, когда девочки впервые его встретили. Мальчик вслушивался в джунгли. Жанна огляделась. Свет звезд не проникал сквозь густую листву, а месяц кое-как умудрялся протискивать через нее свои редкие лучики, но это не помогло: девочка ничего не смогла разглядеть. Зато шум она услышала сразу и насторожилась, встав на ноги и крепко сжав рукоятку папиного мачете.

Раздался хруст веток, и из чащи буквально вывалилась Вагош. Девочка села возле брата, достала из-за пазухи пучок травы и бросила ему на колени. Потом схватила сразу два манго и принялась жадно есть. Маква тем временем, разжевал добытую сестрой спасительную растительность, и сплюнул получившуюся зеленую кашицу в ладонь и стал втирать в щеки Лики, причем и с внутренней стороны тоже. Когда с трапезой было покончено, Вагош вытерлась рукавом и сказала:

— У нас совсем мало времени. Людоеды идут по нашему следу. Я петляла, сколько могла, но, рано или поздно, они нас найдут. Надо успеть добраться до города. Я отдохну две звезды, и пойдем, — сказав это, девочка свернулась калачиком и засопела.

Жанна на четвереньках подобралась к Макве:

— А что значит: отдохнуть две звезды?

Мальчик показал пальцем в ночное небо, кусочек которого был виден сквозь кроны деревьев:

— Видишь во-о-он те три звезды? — Жанна кивнула, — Так вот, сейчас месяц напротив маленькой, потом будет напротив средней, а как доберется до самой большой — время будить сестру.

— Здоровские часы! Я тоже хочу научиться определять время по звездам!

— Еще научишься, — Маква потянулся и вытер ладони о штаны.

Что понравилось Жанне в этом месте, так это то, что ночи здесь были очень короткими. Казалось бы, солнце только-только отправилось на покой, ан нет, оно уже снова начало выползать, разгоняя мрак. Вот бы так везде! Сколько бы времени можно было бы проводить с пользой! А то так полжизни проспишь, постареешь и ничего не успеешь сделать… Маква осторожно растормошил сестру:

— Вставай, пора идти. Я слышу запах погони!