Татьяна Летова - Танюшкины звёзды

Я тоже решил немного увлечься работой. Подошёл к песочнице. В большой корзине с игрушками мама нашла мне совок и ведёрко. Пока она разговаривала с Натальей Сергеевной, я копал песок.

Рыжий Саша стоял недалеко от меня и всё так же прятал свою машинку. Он пристально смотрел на меня, готовый отскочить в любую минуту подальше. Я так и не увидел, какая машинка за спиной у жадины. Я просто улыбнулся Саше, и он тут же отошёл подальше.

Вот и хорошо, буду ему почаще улыбаться, чтоб не лез ко мне. Я показал ему совок, высоко подняв его над головой. Я хотел сказать ему, что мне не нужна его загадочная машинка. Но рыжий мальчик подумал, что я хочу побить его, и вдруг заплакал. Фу, мужчины не плачут! Когда же мне на самом деле захотелось ударить Сашу совком, произошло вот что.

На участок, где работал я с мамой, Натальей Сергеевной и ребятами одна тётя вела девочку. Девочка громко плакала и явно не хотела идти к нам. У неё было красное, мокрое от слёз лицо. Наталья Сергеевна сказала моей маме, что Рита, так звали девочку, тоже новенькая. И ходит она совсем недавно, но никак не может привыкнуть к садику. Рите нет ещё трёх лет, она очень маленькая. Не то, что я – взрослый трёхлетний парень!

Я с ужасом смотрел на Риту и на её растерянную маму. Что-то от меня точно скрывают. Всё-таки здесь что-то не так. Рите видней.

Рита не слушала ничьи уговоры. Наталья Сергеевна пыталась поговорить с ней и отвлечь девочку игрой. Но маленькая плакса никого не слушала – ни маму, ни воспитательницу. На Риту стали все смотреть. Смотрел и я.

Забыв о том, что я уже взрослый и нахожусь на работе, я заплакал тоже. Заберите ваш совочек и ведёрко, мне ничего не надо! Я хочу домой!

Я стал плакать так же громко, как и Рита. Мы плакали друг для друга. Она – не знаю почему, а я с ней за компанию. Это было здорово! Мне понравилось так голосить. Но почему-то мама, попрощавшись с Натальей Сергеевной и ребятами, взяла меня за руку и повела домой.

Я шёл счастливый и такой же красный, как Рита. Прошёл первый день моей работы. Мне понравилось. Жаль только, мама шла быстро и не давала мне радоваться жизни. Меня не посадили в горшок, не оставили в садике навсегда. Я шёл домой. И нет в садике старых дедушек, а есть жадные рыжие мальчишки и толстые девчонки. А также есть плаксивая девочка Рита. Завтра мы с ней ещё раз поплачем вместе.

Когда папа пришёл домой со своей работы, я хотел ему рассказать про мою сегодняшнюю работу. Но мама, видимо, опередила меня. Папа знал о моих успехах. Но почему-то был немножечко злой. Мы с ним долго разговаривали о том, что мужчины не плачут.

Я радостно пожаловался ему, как плохо вёл себя рыженький Саша, как он прятал машинку, которую я так и не видел, как Саша плакал. Но о том, что я лил слёзы вместе с Ритой, об этом я не стал рассказывать. Папа сам спросил меня:

– А почему ты плакал вместе с Ритой?

– Мне её так стало жалко, папочка! Я просто решил поплакать с ней за компанию. Что ли нельзя было так делать?

Папа всё-таки взял с меня настоящее мужское слово больше так не делать. Я не должен расстраивать маму. А я и не знал, что она так переживала.

Ещё несколько дней мы с мамой приходили в садик на прогулку. Рита плакала каждый раз, но я стойко держал слово, данное папе. Больше я не плакал в поддержку девочки.

Потом нас пригласили в группу. Готовясь к посещению группы, я продумал всё серьёзно. Вдруг у них в садике будет мало игрушек? Или вообще их там нет? Я приду поиграть, а мне, кроме горшка, и не покажут ничего.

В свой рюкзачок я сложил три машинки, мячик-попрыгунчик, паровозик без одного колеса, ничего, он всё равно хороший, мягкого медвежонка и книжку. Всё самое необходимое. Дружка я ещё не решился взять. А вдруг у него случится стресс, как у Риты.

Плачущего Дружка я ещё никогда не видел, но представить это могу с лёгкостью. Поэтому лучше я поберегу своего любимого друга. Как только я привыкну к садику, всё ему расскажу. И если Дружок захочет пойти вместе со мной, вот тогда я его точно возьму.

Жаль, но утром мама потихоньку вытащила всё моё богатство из рюкзачка. Она оставила только медвежонка. Что ж, мой маленький Тедди, нам с тобой вдвоём предстоит провести весь день на работе в саду. Зато мама взяла полный пакет с одеждой для меня. Там было так много трусиков и маек, шортиков и футболок. Меня всё-таки отдают навсегда?

Зачем так много? Или мои трусики будут носить другие дети? Может, мама хочет подарить их рыжему Сашке, Павлику или толстой Полинке? Хотя девчонки не носят настоящих мужских трусов. Я расстроился, но говорить ничего не стал. Посмотрю потом, в группе. Отобрать своё я всегда смогу.