Мария Грипе - Тайник теней

«Смерть Офелии» – так она называлась. Лидия сама написала ее, и можно с уверенностью сказать, что на ней изображена ее собственная попытка покончить с собой. Офелия лежит в воде, окруженная цветами. Лидию когда-то нашли именно так.

Очевидно, эта картина невольно всплыла в сознании Каролины. Теперь она это поняла. Она обнимает Ингеборг за талию.

– Прости меня. Ты права. Дело вовсе не в Офелии. А совсем в ином призраке.

Ингеборг молча смотрит на нее.

Они меняют тему разговора. Бесполезно продолжать эту дискуссию. Каролина все еще хмурится. Но от плохого настроения не остается и следа, когда они выходят на улицу.

Дело в том, что сегодня они решили разыскать маленького Оке.

Погода улучшилась, дождь перестал, похолодало. По дорожки покрыты прозрачным ледком. Нельзя без опаски ступить ни шагу.

Каролина несет торт, а Ингеборг – игрушку, маленького жестяного поросенка, верхом на котором сидит мальчик. Если завести игрушку, поросенок начинает шагать вперед, хвостик – загогулька крутится вовсю, и мальчик скачет вверх и вниз на спине поросенка. Очень забавно. Поросенок розовый, с довольной мордочкой.

Дом, в котором живет Оке, находится через двор. В нем несколько подъездов, и Каролина не знает, который из них им нужен. Со всех сторон слышатся громкие, крикливые голоса. Но невозможно определить, откуда они доносятся, поскольку, как ни странно, поблизости не видно ни души. В окнах темно, хотя уже вечереет. В доме же, выходящем на улицу, свет горит. Там живут люди побогаче. Здесь же, в доме во дворе, жильцы не могут позволить себе такой роскоши.

Девушки осторожно ступают по вымощенному булыжником двору. Перед ними на выбор три подъезда. И все они темные и мрачные.

– Смотри, вон там приоткрытая дверь, – говорит Ингеборг. – Может, там есть кто-нибудь, кого можно спросить.

Они молча, с опаской заходят в подъезд. Ай! Каролина больно ударяется обо что-то головой, а Ингеборг задевает полуоткрытую дверь, и та начинает жалобно и протяжно скрипеть. Сразу же за дверью куда-то в подземелье ведет лестница. Оттуда валит пар и струится тусклый, мерцающий свет.

Неожиданно раздается громкий, сердитый голос:

– Ну-ка, дети, нечего там торчать! Убирайтесь прочь!

Ингеборг останавливается, а Каролина торопливо сбегает вниз по лестнице.

– Извините за беспокойство. Но я хотела спросить, здесь ли живет маленький мальчик но имени Оке?

– А кто его спрашивает?

– Меня зовут Каролина.

Внизу, оказывается, прачечная. Посреди пола стоит деревянное корыто, кругом разбросаны кучи грязного белья. Из клубов пара появляется незнакомая женщина с фонарем в руке. Она подносит его к лицу Каролины.

– Оке?.. – недоверчиво переспрашивает она.

– Да.

– А что тебе от него надо?

– Мы только хотели его навестить.

– Кто это мы?

– Моя подруга и я.

Женщина раскачивает фонарем вдоль стен прачечной.

– Никого здесь больше не вижу. Где же она?

– Я здесь! – кричит Ингеборг и спускается на одну ступеньку.

Женщина направляет свет фонаря вверх, где стоит Ингеборг, подходит ближе и светит ей прямо в глаза.

– У нас есть рождественский подарок для Оке, – говорит Ингеборг.

– Рождественский подарок? – женщина язвительно усмехается.

Ингеборг подумала, что это потому, что Рождество уже давно прошло, и вежливо поясняет, что они хотели сделать подарок к Рождеству, но не смогли разыскать Оке, так что пусть это будет ему подарком к Новому году.

– А сейчас, стало быть, вы его уже разыскали? – ухмыляется женщина.

– Нет еще. Но мы бы хотели знать, где он.

– Здесь-то его уж точно нет!

Ворча, женщина отворачивается, собираясь уйти, но затем снова появляется в клубах пара.

– И разыскивать его я не собираюсь! У меня других дел полно.

– Но он живет здесь? В этом подъезде? – осторожно пытается выяснить Каролина, но в ответ лишь доносится очередной язвительный смешок.

Все равно ничего вразумительного не добиться, и девушки решают уйти. В доме два этажа. Они стучатся во все двери, но, даже если в квартирах кто-то и есть, им все равно не открывают. Таблички с именами жильцов им ни о чем не говорят, поскольку Каролина не знает фамилию Оке. А на некоторых дверях таблички и вовсе отсутствуют.

Они заходят и в другие подъезды, в темноте ощупью пробираются вверх по скрипучим ступенькам, но все так же безуспешно. В одной квартире дверь слегка приоткрывается, и из нее выглядывает испуганная старушка. Она с любопытством взирает на девушек, но все время трясет головой и, похоже, совсем не понимает, о чем ее спрашивают.