Дарья Донцова - Амулет Добра

– Прикольно, – засмеялась Куки. – Фенечка, покажи, как это делать!

Феня смутилась.

– Да, был пердюмонокль в моей биографии. Странно, конечно, но мне в цирке понравилось. Я, естественно, очень переживала, что люди остались временно без защиты, когда наконец-то снова попала к ним, пришлось много работать, чтобы все на свои места вернуть. Они там наломали дров! Но, признаюсь, в шапито было весело. Я надевала разные платья, мне аплодировали, я стала там примадонной! М-да! Как-нибудь, Куки, я продемонстрирую тебе свой талант жонглера. Но не сейчас.

Зефирка робко кашлянула.

– Правильно ли я поняла, что существует некий круговорот? Я живу у людей, охраняю их, потом мой земной век заканчивается, душа летит в Прекрасную Долину к любимой семье. Я снова делаюсь крохотным щенком, ничего не помню, подрастаю, хожу в школу, пью Волшебный чай и… Опля! Память оживает. И я жду, пока придет час моей отправки к людям, момент, когда тот, с кем я работаю в паре, покинет земной мир. Когда он вернется домой в Прекрасную Долину, я снова стану щенком. Но на сей раз внутри собачьего ребенка будет взрослая душа Зефирки, все умеющая, знающая. Так?

– Да, милая, – согласилась Муля, – ты очень умная.

– Но зачем, вернувшись в Прекрасную Долину, душа животного становится ничего не помнящим неразумным малышом? – пропищала Куки.

– Чтобы как следует отдохнуть, дорогая, – пояснил Черчиль.

– Хорошо бы некоторым представителям человеческой расы знать: выбрасывая пса или кота на улицу, обижая их, пуская в ход кулаки, они лишаются Хранителей и в конечном итоге вредят только себе, – протянула Антонина.

– А сколько можно оставаться в Прекрасной Долине? – спросила Мафи. – Капа, ты как долго здесь?

Капитолина поправила бусы.

– Девятый год. Вместо меня сейчас на земле Ада. Мафи, срок отдыха в Прекрасной Долине зависит от того, как быстро устанет Хранитель, которого ты должна заменить. Некоторые и пять лет со своими людьми не выдерживают.

Черчиль сдвинул брови.

– Мафи, Куки, Марсия, Зефирка еще маленькие.

– Вовсе нет, – возразила Зефирка, – я уже взрослая, лучшая портниха Долины.

– Конечно, про меня никто хорошего слова не сказал, – надулась Марсия, – я вам это на всю жизнь запомню. Сама себя похвалю, раз вы такие. Кто здесь лучший парикмахер? Вот про Куки и Мафи верно отмечено, они полные несмышленыши. Но не я! Я большая! Почему мне раньше про Хранителей не сообщили? Я обижена навсегда!

– Марсия, прекрасно, если собака умеет работать лапами, – сердито сказала Капа, – ты очень талантлива в своем деле, и Зефирка тоже. Но собака становится взрослой, когда начинает шевелить извилинами мозга, а не только лапами. Ты пока думаешь лишь о своих обидах, а Зефирка – о том, где ей конфеты раздобыть. Вот почему вы ничего до сегодняшнего дня не знали. Возраст по паспорту и возраст души не всегда совпадают. У некоторых псов по десять свечек на деньрожденном торте, а в реальности им и годика нет.

Черчиль погладил Капу по плечу.

– Мафи, Куки, Зефирка, Марсия, слушайте дальше молча. Понимаю, вы хотите получить ответы на все вопросы, но нам надо спасать Прекрасную Долину от очень большой беды. Поэтому прекратите разговоры. Почему у вас два уха, столько же глаз, а язык один? А? Чтобы внимательнее слушать, лучше видеть и поменьше болтать. Люди разные. Есть злые и глупые, они не понимают, что животные их охраняют, и плохо обращаются с нами. Слава богу, таких мало, большинство людей добрые, кое-кто даже понимает наш универсальный язык. Но на Земле есть некто, ненавидящий Прекрасную Долину, он мечтает ее уничтожить.

– Почему? – пискнула Куки.

Мафи толкнула сестру в бок. Черчиль закатил глаза, вместо него ответила Муля:

– Имя ему Генрих Барклай. И на самом деле он не человек, хотя и выглядит таковым, а злой волшебник, который терпеть не может весь людской род. Мечта Барклая: гибель всех Хранителей, потому что тогда он сумеет завладеть душами людей. Мы своим присутствием делаем человека лучше, добрее, ответственнее, вытесняем из него гнев, злость, жадность, прививаем ему сострадание, умение сочувствовать. А Генрих хочет, чтобы люди стали завистливыми, готовыми убить своих соседей ради получения их домов и денег. Самое страшное – это зависть, она расцветает только в злой и жадной душе. Добрый человек хочет, чтобы всем жилось хорошо. Разве тот, кому уютно и спокойно, пойдет воевать с другими? А Барклаю нужны сражения, в которых люди гибнут. Генрих питается энергией ненависти.