Лев Толстой - Все сказки, басни и рассказы для детей

Братья прочли, что было написано, и меньшой сказал:

– Давай пойдём вместе. Может быть, мы переплывём эту реку, донесём медвежат до дому и вместе найдём счастие.

Тогда старший сказал:

– Я не пойду в лес за медвежатами и тебе не советую. Первое дело: никто не знает – правда ли написана на этом камне; может быть, всё это написано на смех. Да, может быть, мы и не так разобрали. Второе: если и правда написана, – пойдём мы в лес, придёт ночь, мы не попадём на реку и заблудимся. Да если и найдём реку, как мы переплывём её? Может быть, она быстра и широка? Третье: если и переплывём реку, – разве лёгкое дело отнять у медведицы медвежат? Она нас задерёт, и мы вместо счастия пропадём ни за что. Четвёртое дело: если нам и удастся унести медвежат, – мы не добежим без отдыха в гору. Главное же дело, не сказано: какое счастие мы найдём в этом доме? Может быть, нас там ждёт такое счастие, какого нам вовсе не нужно .

А младший сказал:

– По-моему, не так. Напрасно этого писать на камне не стали бы. И всё написано ясно. Первое дело: нам беды не будет, – если и попытаемся. Второе дело: если мы не пойдём, кто-нибудь другой прочтёт надпись на камне и найдёт счастие, а мы останемся ни при чём. Третье дело: не потрудиться да не поработать, ничто в свете не радует. Четвёртое: не хочу я, чтоб подумали, что я чего-нибудь да побоялся.

Тогда старший сказал:

– И пословица говорит: « Искать большого счастия – малое потерять »; да ещё: « Не сули журавля в небе, а дай синицу в руки ».

А меньшой сказал:

– А я слыхал: « Волков бояться, в лес не ходить »; да ещё: « Под лежачий камень вода не потечёт ». По мне, надо идти.

Меньшой брат пошёл, а старший остался.

Как только меньшой брат вошёл в лес, он напал на реку, переплыл её и тут же на берегу увидал медведицу. Она спала. Он ухватил медвежат и побежал без оглядки на гору. Только что добежал до верху – выходит ему навстречу народ, подвезли ему карету, повезли в город и сделали царём.

Он царствовал пять лет. На шестой год пришёл на него войной другой царь, сильнее его; завоевал город и прогнал его. Тогда меньшой брат пошёл опять странствовать и пришёл к старшему брату.

Старший брат жил в деревне ни богато, ни бедно. Братья обрадовались друг другу и стали рассказывать про свою жизнь.

Старший брат и говорит:

– Вот и вышла моя правда: я всё время жил тихо и хорошо, а ты хошь и был царём, зато много горя видел.

А меньшой сказал:

– Я не тужу, что пошёл тогда в лес на гору; хоть мне и плохо теперь, – зато есть чем помянуть мою жизнь, а тебе и помянуть-то нечем.

Поехал я раз зимою в лес за деревами. Срубил три дерева, обрубил сучья, обтесал, смотрю – уж поздно, надо домой ехать. А погода была дурная: снег шёл, и мело. Думаю: «Ночь захватит, и дороги не найдёшь». Погнал я лошадь. Еду, еду – всё выезду нет. Всё лес. Думаю: «Шуба на мне плохая, замёрзнешь». Ездил, ездил – нет дороги, и темно. Хотел уж сани отпрягать да под сани ложиться, слышу – недалеко бубенцы погромыхивают. Поехал я на бубенчики, вижу – тройка коней саврасых, гривы заплетены лентами, бубенцы светятся, и сидят двое молодцов.

– Здорово, братцы!

– Здорово, мужик!

– Где, братцы, дорога?

– Да вот мы на самой дороге.

Выехал я к ним, смотрю: что за чудо – дорога гладкая и не заметённая.

– Ступай, – говорят, – за нами, – и погнали коней.

Моя кобылка плохая, не поспевает. Стал я кричать:

– Подождите, братцы!

Остановились, смеются.

– Садись, – говорят, – с нами. Твоей лошади порожнём легче будет.

– Спасибо, – говорю.

Перелез я к ним в сани. Сани хорошие, ковровые. Только сел я, как свистнут:

– Ну, вы, любезные!

Завились саврасые кони так, что снег столбом. Смотрю: что за чудо? Светлей стало, и дорога гладкая, как лёд, и палим мы так, что дух захватывает, только по лицу ветками стегает. Уж мне жутко стало. Смотрю вперёд: гора крутая-прекрутая, и под горой пропасть. Саврасые прямо в пропасть летят. Испугался я, кричу:

– Батюшки! Легче, убьёте!

Куда тут, только смеются, свищут. Вижу я – пропадать. Над самой пропастью сани. Гляжу, у меня над головой сук. «Ну, – думаю, – пропадайте одни». Приподнялся, схватился за сук и повис. Только повис и кричу: