Людмила Матвеева - Дарю тебе велосипед

— Ладно, ладно. Шарики! А пусть берёт, где хочет. Хвалишься, Степан. Некрасиво. А у самого рубаха наизнанку надета. Почему ты её наизнанку надел? А?

— Не всё равно-то? — донеслось издалека. — Чище будет! Жди, сейчас прибегу.

Разведчик и следопыт Степан Малофеев помчался за своей посылкой.

А потом Саша получила ещё стихи. И через несколько дней — ещё. Целая пачка стихов лежит в Сашиной тумбочке. «Лето проходит, как электричка, и улетает, как пёстрая птичка. Школа нас встретит, крепко любя. Очень я рад, что увижу тебя». А почерк был знакомый, только никак не вспомнить — чей. Какой-то славный человек считает, что школа его так уж крепко любит. И Сашу. Ну что ж, может быть. Не это важно. Важно — кто он? Но этого Саша не знала.

«Вот и пишу тебе целое лето. Только ответа всё нету и нету». Ответа ждёт, а сам обратного адреса не пишет. Только штемпель на конверте: «Московская обл., пос. Снегири». А кто живёт в этом посёлке, на какой улице, в каком доме?

…Перед сном девочки разговаривают в спальне.

— А где Саша? — спрашивает Валя Туманова. — Почему это всем спать, а ей не спать? Хитренькая.

— Сашу вожатая Тамара позвала в пионерскую, они там в какой-то альбом фотографии наклеивают. А ты, Валя, уж позавидовала, — говорит из своего угла Надя.

— Я вообще никому не завидую. Чего завидовать? Я — в порядке, кажется.

Валя взбивает подушку, аккуратно расправляет уголки наволочки. Потом разглаживает ладонями воротничок пижамы. Вот я какая хорошенькая, кудрявая. Она сидит на кровати, и правда, хорошенькая. Лицо, как розовый персик, нежное, а глаза синие и большие. Валя считает, что все должны её любить.

— Придётся, наверное, самосвал заказывать, — говорит она, а сама любуется помпонами на своих тапочках.

— Самосвал? Зачем? — встрепенулась доверчивая Туся Ильинская. — Зачем тебе самосвал?

— Не мне. Саше Лагутиной. Письма вывозить. Забросали её прямо письмами, никому столько не пишут. И кому она нужна-то? Удивляюсь.

— Ехидина ты, Валя, и вредная, — вдруг говорит Надя.

И никто не заступается за Валю. Но она сама не даёт себя в обиду.

— Сама ты противная, — спокойно отвечает Валя. — А Костю Курбатова в новую школу переводят, он больше не будет с Лагутиной в одной школе. Ага!

В это время в спальню входит Саша. Валя её не видит и продолжает:

— В специальную спортивную школу для одарённых детей. Потому что он, Костя Курбатов, знаете кто? Олимпийская надежда!

Саша остановилась у двери, там мало света, девчонки её не замечают. Она стоит растерянная. В другую школу. Значит, она больше не будет видеть его. И никогда больше они не встретятся у зелёного облупленного стола. И никогда не полетит от него к ней лёгкий быстрый шарик. Вот как происходят разлуки. На всю жизнь.

— Ты-то, Валя, чего радуешься? — спрашивает Туся. Она сердито и совсем не восхищённо смотрит на Валю. — Как будто это ты — олимпийская надежда. А сама за всё лето так и не научилась ракеткой по шарику попадать. Зря только место на площадке занимала. Вертится, крутится. А толку?

— Я вертелась? — Валя от возмущения забыла, что хмуриться ей не к лицу, и нахмурилась. — Я вертелась? Да меня приглашали! Поняла? А ты злишься, потому что тебя не приглашали.

— А мне и не надо. Я умных мальчиков уважаю. Понятно? А ты, Валя, и сама-то не больно умная.

— Обзываться каждый может, — не уступает Валя. — Саша ваша больно умная.

— Саша — да, а ты — нет, — подаёт голос из своего угла Саида Юсупова. — И хватит спорить.

Саша молча проходит к своей кровати. Девочки тоже замолкают. Только Туся спрашивает:

— Сделала альбом, Саша?

— Да. «Как мы провели лето» называется. Спокойной ночи, девочки.

Саша быстро укладывается и закрывает глаза. Она не хочет ничего говорить. «Вот и пишу тебе целое лето. Только ответа всё нету и нету», — повторяет Саша про себя. Красиво. Он, наверное, добрый и хороший.

Только ответа всё нету и нету. Перед её закрытыми глазами появляется почему-то худенькое лицо с большими сиреневыми глазами. А почему — Саша и сама не знает.

Входит вожатая. Почему так тихо в спальне у девочек? Вон мальчишки над чем-то смеются, отсюда слышно.

— Девочки, вы не заболели? — спрашивает Тамара.

— Мы здоровы, — отвечает за всех Надя. — Просто мы наговорились — во! — Надя показывает ладонью выше горла.

— Ну-ну. — Тамара пожимает плечами, гасит свет и тихо выходит. — Спокойной ночи, девчонки. Завтра прощальный костёр.