Кристине Нёстлингер: Рассказы про Франца и Рождество

– А что же ты теперь подаришь дяде Эрвину? – спросил Франц.

– Для него у меня есть кое-что интеллектуальное! – воскликнула бабушка и, как фокусник, достала из шкафа коробку с шахматами.

– Они предназначались твоему папе, – сказала бабушка. – Но ему с такой хитрой игрой всё равно не справиться. Так что и здесь я ошиблась.

– Значит, теперь папа останется без подарка? – озабоченно спросил Франц.

– Ну почему же? – ответила бабушка. – Ему достанется парусная лодка! Недавно он мне жаловался, что в детстве у него было очень мало игрушек.

И ещё бабушка сказала, что теперь всё стало на свои места. Теперь каждый получит правильный подарок.

И за всё это надо благодарить Франца!

Домой Франц вернулся довольно поздно. Мама и папа сильно на него ругались.

– Так нельзя! – говорили они. – Убежал и даже не сказал куда!

Франц покорно снёс все упрёки и сказал только:

– Простите, пожалуйста, это было очень важное дело.

– Можно узнать, что же это за дело такое? – спросил Йозеф.

– Очень-очень сложный пазл! – ответил Франц. – И мы с бабушкой его собрали!

Двадцать третьего декабря Франц и Габи в десять часов уже пришли из школы. Остановившись перед квартирой Франца, Габи сказала:

– Через пять минут будем дарить подарки. Не опаздывай! В одиннадцать мы уезжаем!

Ровно через пять минут Франц звонил в дверь Габи. Под мышкой у него был зажат подарок – бумага для писем. Её купила для Франца мама. И до сих пор не взяла с него денег. Франц очень надеялся, что мама и дальше будет такой забывчивой. После покупки парусной лодки в кошельке у него не осталось ни гроша. А следующие карманные деньги ему выдадут только в новом году.

Дверь открыла Габи. Она была в полном отчаянии.

– Кукольная ёлочка сломалась! На ней свечки не горят… – захныкала она. – А папа с мамой такие противные, не хотят её чинить!

– Что значит – не хотят?! – загремел Габин папа. – Мы же не электрики!

А Габина мама крикнула:

– У нас времени нет! Надо чемоданы паковать!

– Ладно, – сказал Франц, – можно и без свечей. Если тебе собираются вручить три отвёртки, без праздничного освещения вполне можно обойтись, решил Франц.

Но Габи продолжала хныкать, и её мама сказала:

– Ну, возьми настоящие свечки, раз тебе так хочется. Кажется, в шкафу осталась одна коробка с ёлочными украшениями.

Габи принесла из шкафа коробку и успокоилась.

– Так будет ещё праздничнее! – воскликнула она, вытолкала Франца в гостиную и усадила на диван.

– Жди тут! Я тебя позову, когда всё будет готово. Чтобы получился сюрприз!

Франц устроился поудобнее и стал ждать. Прошла минута, прошла другая, потом ещё две, и ещё. Францу стало скучно. Он встал. Походил туда-сюда по гостиной. И проходя мимо комода, увидел на нём два небольших серебристых свёртка. Одинаково узких и одинаково длинных. Оба были перевязаны красной ленточкой. Под ленточкой на каждом свёртке лежала карточка.

На одной было написано «ДЛЯ ФРАНЦА», а на другой – «ДЛЯ ПЕТЕРА».

Франц подумал: «Неужели этому воображале она тоже подарит три отвёртки?»

И Франц ощупал свёрток «ДЛЯ ПЕТЕРА». В середине там было что-то твёрдое и круглое, а справа и слева от этого – что-то длинное и мягкое. И ещё Франц кое-что услышал: из свёртка раздавалось тиканье!

Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Франц должен получить три отвёртки, а этот Петер – часы!!!

«Вот возьму и уйду сейчас домой, – подумал Франц. – Вместе с бумагой для писем. И за всю жизнь больше не скажу Габи ни единого слова!»

Франц уже сделал шаг, чтобы выйти в коридор, как вдруг его озарила гениальная мысль!

Он повернулся и бросился обратно к комоду. Вытащил обе карточки из-под ленточек и положил карточку «ДЛЯ ФРАНЦА» на свёрток для Петера, а карточку «ДЛЯ ПЕТЕРА» – на свёрток для Франца.

Только он успел всё это сделать, как вернулась Габи.

– Ну, начинаем! – крикнула она, взяла пакетик с карточкой «ДЛЯ ФРАНЦА» и повела Франца в свою комнату. Там всё было устроено очень празднично. Шторы задёрнуты, через комнату протянута верёвка, и к ней привязаны брызгающие искрами бенгальские огни. На письменном столе лежат сверкающие ёлочные шары, а между ними расставлены горящие красные свечки. С люстры свисает «дождик».