Владислав Крапивин - Мушкетер и фея

– Вот и хорошо, что "Золотая лань"… Ладно, Юрка, я домой двинусь. Аннушка столько примеров задала решать! Это потому что самостоятельную работу в классе сорвали.

– А ты под пирамидой решай.

– Я и так… В журнале написано, что эти пирамиды во всех делах помогают.

– Надо мне тоже попробовать, – сказал Юрик.

Он опять натянул ватник и шапку, сунул ноги в калоши и проводил Джонни до дверей. Из сеней пахнуло холодом.

– Смотри опять не застудись, – ворчливо сказал Джонни.

– Ничего, я закутанный… Джонни…

– Что?

– Я забыл сказать… Спасибо за кораблик.

– Да ладно… – пробормотал Джонни и опять ощутил непонятную неловкость. Мельком глянул в лицо Юрика. Он привык смотреть на него сверху, но теперь Юркины глаза были почти вровень с Джонниными. Потому что Юрик стоял на пороге… Но нет, не на пороге он стоял: Джонни машинально посмотрел на Юркины калоши и увидел, что они на половицах. Рядом с Джонниными сапогами.

И наконец Джонни понял, почему Юрка сегодня кажется странным и чуточку незнакомым. Он очень вырос. Неужели за эти две недели? Или просто Джонни раньше не замечал?

"Когда люди болеют, они быстро растут, – подумал Джонни, – это все говорят".

Юрик сказал:

– Ты сейчас иди по этой улице до угла, там свернешь и сразу увидишь клуб строителей. А от него автобус прямо до Крепостной.

– Да ну его, этот автобус, он два раза в сутки ходит. Я пешком, напрямую…

– Тут переулки запутанные, а фонарей нет…

– По звездам дорогу найду, – усмехнулся Джонни.

Юрик вежливо засмеялся шутке.

– Да правда по звездам, – сказал Джонни. – Крепостной холм как раз на севере. По Полярной звезде доберусь.

– Ты все звезды знаешь?

– Да ну, "все"… Полярную, да еще Большую Медведицу, созвездие. Мне хватает… А Вовка Алхимик – он правда все созвездия сразу определяет. У него карта специальная есть… – Джонни и сам не знал, чего опять вспомнил Алхимика.

– А раньше еще звездные глобусы были. Старинные, – сказал Юрик. – Я видел в книге про Колумба.

– Они и сейчас есть, – возразил Джонни.

– Сейчас? По-моему, нету…

– Есть, – сказал Джонни. – Я сам видел в Москве. Там такой музей, называется "Выставка Морфлота", в старой церкви на Сретенке. В нем всего много: модели всякие, карты, приборы штурманские. И глобус тоже. Вот такой, не очень большой, в ящике. Желтый, а звезды на нем черные… Он для того, чтобы по звездам в море путь прокладывать…

У Юрика глаза сделались большие и темные.

– А еще что там есть? – спросил он шепотом.

– Еще?.. Ой, Юрка, там еще корабельная рубка есть! Как у тебя. Только настоящая, с ледокола.

– Я и не знал, что в Москве такой музей есть… Вот бы побывать.

– Поедешь в Москву и побываешь.

– Я туда редко езжу. Маме некогда, бабушка говорит, что болеет… Я последний раз был давно, еще в первом классе…

Что мог сказать Джонни? Он, конечно, сказал:

– Можем вдвоем съездить! Тебя отпустят?

Юрик просиял:

– Меня с тобой хоть куда отпустят!

– Мы там несколько дней можем прожить – вдохновился Джонни. – У Веры, у моей сестры двоюродной. Помнишь, в детском саду работала? Мы с ее мужем, с Валентином Эдуардовичем, знаешь какие друзья! Это тот, которому я прошлым летом нечаянно лысину покрасил. Помнишь?

Юрик радостно закивал. Как не помнить эту замечательную историю!

– Надо ему новый рецепт от облысения отвезти, – деловито сказал Джонни. – Древнегреческий. Вода, вскипяченная с семенами редьки. Я в одной газете вычитал…

– А когда поедем?

– Вернешься из санатория, и поедем. Дело нехитрое.

– Я в санатории буду дни считать, – серьезно сказал Юрик.

– Лучше не считай. Тогда они быстрее побегут, – посоветовал Джонни. – Ладно, Юрик, я пошел.

… Грязь окаменела от холода, снежная пыль на земляных комках серебрилась, когда из окон падал свет. И на дороге, в застывших колеях, блестела остекленевшая вода. Иногда в этих узких зеркальцах отражался месяц. Он светил Джонни в левую щеку. А впереди, под волнистым облаком, Джонни разыскал Полярную звезду. И улыбнулся. И подумал: "Почему это я не хотел идти к Юрику? Вон как хорошо все получилось".

Ближе к югу…

Как-то в начале декабря, после уроков, директор окликнул Джонни на улице, недалеко от школы:

– Воробьев! Придержи свой стремительный бег! Есть разговор…

– Ой, здрасте, Борис Иванович! – обрадовался Джонни.

– Здравствуй… Что-то давно не заходишь. Так и застряли мы на ничьей.

– Евдокия Герасимовна сердится, – со вздохом сказал Джонни. – Да и вы заняты все время. Комиссии какие-то…