Жаклин Келли - Удивительный мир Кэлпурнии Тейт

– Выглядит профессионально, Кэлпурния. Нанимаю тебя на работу. Пенни за этикетку.

Может показаться, что это не так уж много, но доктор Прицкер был единственным ветеринаром на всю округу, и на него был огромный спрос. Он прописывал с десяток примочек, растворов и порошков каждый день. И на все нужны были этикетки. Я тут же подсчитала, что получится никак не меньше пятидесяти центов в неделю!

– Договорились! – я протянула доктору руку. Мы обменялись рукопожатием, что почему-то ужасно его насмешило.

Я печатала все лучше и лучше, делала все меньше и меньше ошибок и зарабатывала все больше и больше денег. Но проблема была в том, что машинка стояла дома, а ей бы стоять у доктора Прицкера. Я выработала систему: после школы мчалась к доктору, оттуда домой, печатала все этикетки и неслась обратно к доктору. Немного утомительно. Но что делать? Свою пишущую машинку мне не купить – они невероятно дорогие. Но может быть… может быть, можно взять напрокат?

Я подождала, пока Агги получит следующее письмо от Лампика и будет в хорошем настроении. Она сидела на кровати и штопала носок.

– Привет, Агги, я вот тут подумала…

– Что ты подумала?

– Насчет машинки.

Она подозрительно на меня посмотрела.

– Ты ее не сломала? Я тебе шею сверну.

– Ха-ха, ничего подобного. – Да, у Агги «хорошее настроение» – вещь весьма и весьма относительная.

– И ты свою ленту используешь? Мою трогать не смей.

– Я и не трогаю. – Я прямо обиделась – она что, думает, я могу забыть наш уговор?

– Что тогда тебе надо?

– Я печатаю этикетки для доктора Прицкера… вот я и подумала… ты же не пользуешься сейчас машинкой… может, я бы перетащила машинку к нему?

– Ни за что, – она только расхохоталась.

– Я же с ней прекрасно обращаюсь, ты знаешь. И никто другой до нее не дотронется.

– Даже и не думай, – она снова вернулась к штопке.

У меня в запасе была еще одна карта – я-то знала, как с Агги обращаться.

– Я тебе заплачу.

– Что ты имеешь в виду? – она сразу оторвалась от штопки.

– Я ее у тебя арендую.

– Сколько?

– Десять процентов всех моих доходов от печатанья.

– На пятьдесят процентов я, пожалуй, еще соглашусь, но чтобы ни царапины.

– Нет, это слишком много.

Мы еще поторговались и наконец сошлись на двадцати процентах. Я должна была отчитываться и платить ей каждую неделю. Зачем ей нужна такая мелочь, не переставала думать я, когда она сама неплохо зарабатывает? Но если ты все потерял, все, что имел, тогда деньги ужасно важны. Я тщательно упаковала ундервуд в футляр и перевезла его в игрушечной тележке младшего братишки. Доктор Прицкер освободил для машинки угол письменного стола.

Когда я в следующий раз перепечатывала письмо для дедушки, я попросила разрешения показать его доктору. Впечатление было сильное, и доктор попросил меня печатать его письма и счета, а не только этикетки. Теперь мои дни были заняты такими важными посланиями, как: «Пожалуйста, получите счет за оказанные услуги – кастрацию Лютика» или напоминаниями тем, кто не уплатил по счету вовремя: «Ваш счет за лечение телки Снежинки просрочен. Пожалуйста, не забудьте уплатить».

По правде сказать, печатанье мне уже чуток поднадоело, но деньги были хорошие, и иногда было интересно смотреть, как доктор Прицкер лечит животных, которых ему приносят. Это вполне искупало монотонность моего труда.

А потом у бедняги Сэмюеля началось заражение на ноге, на которую наступил упрямый бык. Доктор Уокер уложил его в постель на целую неделю и велел держать ногу выше сердца. Я немедленно вызвалась сопровождать доктора Прицкера на вызовы.

Он немножко засомневался:

– Может, лучше Тревис? Думаешь, он согласится?

– Нет, он тоже в постели, у него бронхит. Иначе бы он, конечно, вызвался помочь, – не могла же я признаться, что мой братик падает в обморок даже от мысли о крови, не говоря уже о ее виде.

Я примчалась сразу после школы и помогла доктору собрать инструменты. Хотя кузнец и приладил вожжи для доктора так, чтобы тот мог править одной рукой, все равно нужно было запрячь его буланую кобылку Пенни в повозку. Можно подумать, что ветеринару годится только самая симпатичная лошадка в городе, но ничего подобного. Узкогрудая, с кривоватыми ногами, она была далека от идеала красоты. Здоровая и спокойная, Пенни досталась доктору по дешевке.

– Внешний вид – это еще не все, – сказал он, и я, от хорошего отношения к Пенни, с ним полностью согласилась.