Сания Шавалиева - Семьдесят семь бантиков

– Ничего, – соврал Борис. – Ни копейки. Народу даже рубль жалко для исполнения сокровенных желаний! Я бы тыщу отдал, чтобы найти мой самородок. Вот ты чего расселся. Пора уже открываться.

Брим-Бом снял с вешалки ярко оранжевый костюм клоуна и стал переодеваться. Затем нарисовал алые щеки, нацепил на нос красный шарик на резинке, обулся в большие синии ботинки с плоскими широкими язычками. Борис в это время выкладывал на лотке батоны, бананы, банты.

– Люди! – с грустью выдавил из себя Брим-Бом. – Покупайте, не стесняйтесь! Не дайте помереть с голоду.

– Побереги силы, – резко оборвал брата Борис.

– Поесть бы, – скосился Брим-Бом на хлеб и бананы.

– Заработаешь, поешь, – пообещал Борис и вновь вышел на крыльцо.

На мгновение ему стало жаль, что его золотые годы прокисают при хозяйстве этого зверинца. А ведь когда-то он был очень даже перспективным мальчиком. Играл на пианино. Играл хорошо, талантливо. Пальцы невольно пробежались по перилам, словно дали пару аккордов. Когда-то Борис мечтал написать великую оперу, чтобы гастроли по всему миру. Сочинил целую страницу, показал учительнице. Она похвалила и предупредила, что надо еще много учиться и работать. Борис бежал домой, и ему казалось, что все вокруг уже аплодируют, кричат: «Браво! Браво!». Ярким светом софитов горел светофор, а он стоял на перекрёстке и сдержанно кланялся. Потом на светофоре остановилась зеленая старенькая машина, дверь распахнулась, отец позвал покататься. Но, пап? Откуда машина? Купил? Здорово! Катались до вечера, на дачу, в магазин. Счастье!

Вечером выяснилось, что на машину не хватало денег и поэтому пианино продали. Его старое пианино, с расстроенной клавишей «до», западавшей левой педалью. Сейчас на его месте появился пустой угол, выцветший кусок обоев, хлопья пыли в паутине. Борис плакал, а старший брат Брим-Бом смеялся. Хохотал так, что оттопыренные уши были малиновыми, словно созрели для того, чтобы их безжалостно оборвали…

Шумно хлопая крыльями, пролетела сова. Борис поднял брови, взглянул на птицу.

– Чего встал? – Борис подтолкнул Брим-Бома с лестницы. – Шевелись.

Братья все время ссорились, так же как и их родители. Ни в чем у них не было согласия, даже в имени старшего сына. Мать требовала имя Брим, отец – Бом. В итоге на свет появился мальчик Брим-Бом с сутулой спиной, чeрными солнцезащитными очками и безмерной любовью к животным.

Хотя у Бориса и Брим-Бома были одинаковые родители, и на вид вроде похожи: по одной голове, две руки, две ноги. Но Брим-Бом – высокий, худой, вечно машущий руками. Борис низкорослый пузанчик, высшее образование биолога-зоолога, триста долларов, припрятанных в ножке стола.

На крыше вагончика зверинца ухнула сова.

«Та же самая?», – задумался Борис, глянул на часы. Пора открывать.

Со всех сторон на площадь уже тянулись жиденькие струйки нарядного народа: деды с внуками, матери с детьми. «Не богато!» – оценив народ в рублях, усмехнулся Борис.

Вновь ухнула сова. Ее тень, как черное покрывало, скользнуло по зверинцу, голове Бориса.

Неожиданно под рeбрами закопошилась тревога, злобная, высасывающая душу. Отчего его сегодня так клинит? Может, магнитная буря?

Борис снял с ворот замок, пролез в будку-кассу.

Первые билеты купил Петрович: один взрослый, один детский – для внучки Элис. Ровные кусочки порванного тетрадного листа, от руки написана цена. Петрович держал билеты и не знал, кому их предъявить. Откуда ни возьмись, появился клоун, очень схожий с бегемотом, предложил хлеб, бананы. Петрович отказался: с утра хорошо позавтракали, да и запах зверинца совершенно не вызывал аппетита. Клоун напомнил о животных – вдруг у «очаровательной» девочки Элис возникнет желание их покормить, неужели дедушка лишит «изумительную малышку» такой радости:

– Во всех зоопарках – низ-зя… – задорно кричал клоун, – а в этом – можно. Не возбраняется, – от нетерпения клоун шлeпал огромными ботинками по влажной земле. – Ещe можно предложить купить шeлковые бантики. Если завязать их на рогах ихнего волшебного оленя, то он, можно, обязательно исполнит желаний, один на каждый бантик.

Дед купил два батона, три банана и три ленточки: два Элис и один себе.

Петрович спрятал кошелeк. Его синий бантик трепыхался на ветру:

– Загадаю…

– Дедуля, квартиру, – подсказала Элис.

– Само собой, – согласился тот. – Пошли искать оленя?..

Вскоре в окошко перестали совать рубли и, в будку проник свет. Борис выглянул из кассы. Что-то его насторожило. Он пристально огляделся – может, под вагончиками полезли, есть такие любители халявы. Он даже не понял сначала, что именно его так насторожило, но потом увидел: девчонка в сером берете дeргала дверцу клетки с оленем.