Юрий Яковлев: Баваклава. Рассказ

От капель его отвлекла мысль о Дворце водного спорта. Надо было разыскать чистую рубашку, а он никогда не доставал белья сам и не знал, где оно лежит. То ли у мамы в шкафу, то ль в коридоре - во встроенном. Еще он забыл спросить у Сани, надо ли надеть чистые кальсончики или достаточно сменить рубашку.

Он сунулся в один шкаф, в другой. Ничего не нашел и, чтобы оттянуть время мытья, прилег на диван. Обычно в душ его загоняла Баваклава. Она мыла его сама. Даже когда он стал юным, приходила потереть спинку и помыть голову. С Баваклавой можно было и покапризничать и поплескаться. Мама же решительно совала его голову под кран. «Ой, горячо!» - «Ничего, в самый раз!» - «Ой, щиплет глаза!» - «Закрывай крепче!» - и никакого баловства и плесканий…

Юный Шаров поймал себя на том, что раньше никогда не задумывался о Баваклаве. Она всегда была рядом, всегда старалась помочь ему, услужить. Ее имя. - «Баваклава» он произносил, как волшебное «Сезам, откройся!», если что-то было нужно. Стоило сказать «Баваклава» - на столе появлялся обед, убирались брошенные посреди комнаты ботинки, гладились брюки, решалась задача. Правда, задачи решались только в младших классах, потом бабушка «отстала», и задачи, которые задавали на дом, были ей не под силу.

Она делала множество полезных, нужных для его жизни дел, освобождала его от забот. Поэтому он вспоминал о бабушке, только когда хотел есть, гулять, когда требовалась помощь или защита.

Зазвонил телефон. Юный Шаров вскочил с дивана. Поднял трубку.

Знакомый голос весело затараторил:

- Старик! Салют! Это я - Саня. Ты душ принял?

- Зачем… душ? - растерянно спросил юный Шаров.

- Забыл, что ли? Только ноги мой как следует. Там врачи проверяют. И уши мой. Могут не допустить.

- Почему… не допустить?

- Что с тобой, старик? Ты спал, что ли? Мы же идем во Дворец водного спорта. К Борису Ивановичу. Усек? Плавки нашел?

- Нашел, - механически ответил юный Шаров.

Ему казалось, что его дружок Саня Ведерников звонит из далекого беззаботного мира, где все в порядке и бабушки не засыпают среди бела дня.

- Жду тебя у входа. В четыре. Пятки три лучше! Усек?

Счастливый мир отключился.

Сегодня юный Шаров впервые думал о бабушке по-иному - без практической надобности. Почему-то вспомнил, как в раннем детстве она надевала ему под шапку платочек, чтобы мех не кололся и не задувал ветер. Когда он подрос, то стал стесняться этого платочка… И еще стал обижаться, когда говорили, что он похож на бабушку. Как это мальчик похож на бабушку?! Ведь если ребята узнают об этом - засмеют! Он смотрелся в зеркало, стараясь убедить себя, что не похож. Но у него был нос бугорком, подбородок со впадинкой, волосы рыжеватые, как у бабушки…

Вспомнил, как много лет назад он с Баваклавой ездил в автобусе в лес, и бабушка рассказывала ему про деревья:

- Зимой все деревья одинаковые. А весной проклюнутся листья, и деревья станут разными. Польет сильный дождь. Глазастые цветы одуванчика запахнут медом и будут мазать нос желтой пыльцой.

Маленький Шаров испробовал цветок своим носом, а потом спросил:

- Как спят деревья?

- Стоя, - ответила бабушка, - покачиваются и спят.

Он задрал голову и увидел светло-зеленые кроны, которые покачивались и как бы плыли в голубом небе над головой.

- Они и сейчас спят, раз качаются?

Вместо ответа бабушка подвела его к осине. Ствол был гладким и зеленым, как гимнастерка солдата. Бабушка показала ему дырочку - вход в дупло - и велела прижаться к стволу ухом. И он услышал, как поет дерево. Тихо, тоненько, звонко.

- Почему оно поет? - спросил мальчик.

- В дупле живут птицы.

И тогда маленький Шаров решил: «Деревья спят стоя, а в животе у них поют птицы. Хорошо быть деревом!»

Юный Шаров вздохнул и нехотя направился в ванную, отмывать свои черные пятки.

Стоя под душем, пыхтя и роняя на пол хлопья мыльной пены, он попробовал дотянуться до спины, но руки оказались коротки. Мочалка скользила по бокам, едва касаясь лопаток, дальше же было достать невозможно, и он чуть было не крикнул по привычке:

«Баваклава, потри спину!» Но вовремя спохватился. В третий раз намылил живот - его удобно было мыть - и тер мочалкой до тех пор, пока живот не порозовел. Пятки же отскоблить так и не удалось, они остались темными. Потом он долго стоял под душем с закрытыми глазами и чувствовал, как теплые водяные шнурочки облегают тело.

Чистую рубашку без бабушкиной помощи найти так и не смог.

Выходя из дома, мальчик встретил соседа Ивана Рахилло. Сосед был крупным седым мужчиной, с лицом красным, словно только что помытым снегом. Когда-то сосед был военным летчиком, летал на Севере и однажды привез домой пойманного на льдине белого медвежонка Умку.