Андрей Усачев - Путешествие на айсберге

– Я вообще не очень хотел плыть, – сказал пёс.

Морковкин удивился:

– А почему же ты согласился?

– Я был нужен тебе, – объяснил Пират. – Понимаешь, очень важно, чтобы ты был нужен.

– Ага, – кивнул снеговичок. А про себя подумал: «Вот я никому не нужен…»

Морковкин любил мечтать. Но не просто мечтать – Морковкин мечтал о подвигах. Например, спасти, как Дед Мороз, рыбаков со льдины. Или освободить попавшего к браконьерам дельфина или кита. Или прыгнуть с борта и достать из воды тонущего Фуфика. У него, кстати, была такая мысль, но снеговичок испугался: ведь если прыгнуть в воду, то через минуту утонешь, как говорил Дед Мороз. К тому же Фуфик и так неплохо плавал…

В общем, Морковкину не везло. Все подвиги доставались другим: Кастрюльников поймал акулу, Брошкина обнаружила, хотя и мусорный, но остров. Даже пиратская пуля досталась Варежкину!

Правда, однажды снеговик спасал лося… но не один, и в прошлом году, и вообще про это все давно забыли! Жизнь проходила бесславно.

В тот день Морковкин заступил на ночную вахту. Погода была скверная. С неба сыпался то снег, то ледяной дождь. Океан штормило, и «Великий Устюг» переваливался с боку на бок, как утка.

«Что толку от вахты? – думал снеговичок, вглядываясь в темноту. – Всё равно ничего не видно. И даже если попадётся встречный айсберг, ничего сделать не успеешь!»

Темноты Морковкин не боялся, а вот когда завыл ветер, стало немного не по себе. Он прислушался. Ветер завывал как-то странно… Как будто не только выл, а ещё и лаял:

– Ав-ав-ав-ав-ра-а-ал!

Морковкин выглянул из рубки и увидел, что надувную лодку сорвало с привязи и мотает по всей палубе, а Фуфик, вцепившись в верёвку зубами, пытается её удержать…

Снеговик бросился на помощь. Но тут послышался треск, и посередине айсберга, там, где стояла мачта, по льду поползла трещина. Трещина расширялась…

– Фуфик, сюда! – закричал Морковкин. – Брось её!.. Слышишь?!

Но щенок или не слышал, или не хотел упустить лодку, которая норовила свалиться с кормы…

– Вот балбес. – Морковкин разбежался и перепрыгнул через разлом.

И в этот момент айсберг раскололся.

Всё произошло так быстро, что никто не успел опомниться. Услышав грохот, снеговики выскочили из своих кают и теперь растерянно озирались: не было ни мачты, ни кормы.

Дед Мороз собрал команду в уют-компании:

– Все целы?

– Вроде бы все.

– Морковкина нет, – заметил кто-то.

– Морковкин в вахтенной рубке, – сказал Варежкин. – Сейчас его смена.

Но в рубке никого не оказалось.

– И Фуфик исчез, – сообщил мокрый от дождя Пират.

– Или они остались на корме, – предположил Чайников. – Или…

– Будем надеяться на лучшее, – сказал Дед Мороз. – Сейчас мы всё равно ничего толком не узнаем.

Шторм продолжался всю ночь. Только к утру волны успокоились. Но над океаном повис густой туман, словно кто-то пролил молоко и не спешил его вытереть. Другой конец палубы и то было видно с трудом.

Снеговики кричали до тех пор, пока не охрипли.

– Это бесполезно, – сказал Чайников. – В тумане слышимость нулевая. К тому же за это время их могло отнести миль на двадцать – тридцать.

Гага совершила несколько пробных вылетов, но в конце концов сдалась:

– Ничего не видно и не слышно.

А уж она, как любая сова, слышала даже шорох мыши под снегом.

Вместе с кормой унесло припасы еды, горючее для спасательной лодки, да и саму лодку.

– Долго мы не продержимся, нужно вызывать подмогу, – принял решение Дед Мороз и ушёл в свою каюту.

– Куда это он?

– Наверное, звонить Снегурочке.

Снеговики молчали, боясь думать о самом плохом.

– Но ведь надо же что-то делать, – не выдержала Синичкина.

– А что делать? Ты же видишь, что ничего не видно. И лодки у нас нет, – сердито сказал старпом Чайников.

– Есть один шанс. Хотя и слабый, – неожиданно подал голос Пират. – Если Морковкин цел, и Фуфик цел, и лодка цела.

– Какой шанс? – оживились все.

– Увидеть друг друга мы не можем, услышать – тоже. А вот учуять запах…

– Что ты имеешь в виду?

– У Фуфика неплохой нюх. И если ему подать сигнал, может быть, он услышит. У нас ещё есть «Антизагар»?

– Последняя канистра, – сказала Рябинина, ответственная за кают-компанию, где на всякий случай хранился дежурный запас. – Остальное было в кормовом трюме.

– Я думаю, это правильное решение! – поддержал команду капитан.