Михаил Тимошевский - Детство

– Уже давно. Вчера дочитал «Тимура и его команду».

– А что ты дуешься? Или только тебе одному можно шутить? – спросил Генка.

– Я не дуюсь. Можно подумать, что я не читаю вообще.

– А что плохого в том, что я читаю больше других?

– Ничего плохого. Я просто пошутил.

– А что смешного в том, что человек чего-то боиться? – продолжал Генка. – Федь, тебе было не приятно, когда я сказал, что ты всё ещё букварь читаешь?

– Да, – буркнул Федька под нос.

– А как Варя отнеслась к твоей шутке?

– Но ведь ты сказал про меня неправду, а я про Варю – правду! – воскликнул Федька. – Ты же сам говорил, что нужно быть честным!

– Мы должны быть не только честными, но и помогать друг другу. Как твоя шутка помогла справиться Варе со своими страхами?

– Никак, – снова буркнул под нос Федька.

– То, что ты пошутил надо мной – мне всё равно…

– Ага, всё равно! Устроил тут демонстрацию, – возразил Федька.

– Нет, Федя. Я на твою шутку ответил шуткой. И ты на неё обиделся…

– Ничего я не обиделся!

– Все видели как ты на неё отреагировал, – спокойно ответил Генка.

– А вы мне на мою шутку – подзатыльников надавали! Это по-пионерски?

– Но ты ничего нам не сказал, когда мы это сделали. Ты понял, что заслужил это. Но нас это не оправдывает. Мы с Антоном поступили не правильно. Да, это было не по-пионерски. Я прошу у тебя извинения за этот поступок.

Генка протянул руку Федьке.

– Хорошо, – ответил Федька и протянул руку в ответ.

– И меня извини, – сказал Антон.

– Хорошо.

Генка не сводил глаз с Федьки, ожидая, извиниться ли он перед Варей. Но Федька молчал.

Тогда Генка продолжил:

– А что касается твоего поведения… Будем решать этот вопрос по-пионерски.

– Это как? – пробормотал Федька.

– На совете отряда, – ответил Генка.

Федька посмотрел на людей, которых всегда считал своими товарищами. Генка замолчал. Федька встал и сказал:

– Варя, извини меня за неуместную шутку. Когда поедем в Москву, мы все будем рядом с тобой и поможем справиться с твоим страхом.

Варя улыбнулась Федьке и протянула ему руку. Они обменялись рукопожатиями. А Варя добавила:

– С тобой всегда весело… Мне нравятся твои шутки. Но насчёт моей боязни… Мне действительно было неприятно… Генка был прав… Хотелось услышать слова поддержки, а не смех.

– Я вас понял, – ответил Федька. – Иногда я увлекаюсь и забываю думать о последствиях. И сначала мне не понравилась твоя шутка про букварь, но сейчас наоборот. Надо его наверное перечитать. Особенно… – Федька замолчал.

– Особенно – что? – дружно спросили Генка и Варя.

– Особенно обратить внимание на букву «Д».

– Почему? – удивилась Варя.

– Потому что «Д» – это дружба!

Все засмеялись. А потом Генка снова пожал руку Федьке и сказал:

– Варя права – с тобой весело. Без твоих шуток, комментариев и замечаний было бы скучно и наше звено, наш класс, были бы совершенно другими. Не забывай только об одном – никогда не смейся над тем, кому нужна помощь.

– Я это запомню, – пообещал Федька.

– Может после обеда на речку сгоняем? – предложил Генка.

Все с радостью поддержали эту идею. А Антон показал в начало улицы и сказал:

– Смотрите. Там народ собирается.

– Побежали, посмотрим! – воскликнул Федька и сорвался с места.

Ребята дружно побежали к толпе, которая собралась в начале улицы. В толпе все словно замерли и внимательно слушали мужской голос, который о чём-то говорил по радио через громкоговоритель. Ребята тоже прислушались.

– … и подвергнув бомбёжке со своих самолётов наши города – Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие…

Ребята стояли в оцепенении и в их головах стучало только одно слово – война!

– … Вся ответственность за это нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германское фашистское правительство…

Лицо Антона стало серьёзным, губы были плотно сжаты – в его глазах читалась злость. Федька глубоко дышал, его руки непроизвольно сжались в кулак. По лицу Вари текли слёзы, которые она и не думала вытирать. Света тоже плакала, прикрыв лицо ладонями.

– … Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось, Советским правительством дан приказ нашим войскам отбить нападение и изгнать германские войска с территории нашей родины…

Генка стоит словно в тумане. Он мысленно возвращается в сегодняшнее утро. В тот момент, когда он ещё спит. К нему подходит папа, но Генка его не видит – Генка ещё спит. Папа начинает его будить, но он этого не слышит. Интересно, папа звал его по имени, когда будил? А щёлкал пальцами над ухом? Всё в тумане. В густом непроглядном тумане.