Ольга Батлер - Последний Кот в сапогах

в очертания дальних домов и голубя, который пристроился на оконном отливе рядом с мокрым кленовым листом. Прямо на глазах рождалась картинка сентябрьского дня, полная легкой осенней грусти.

Коля обернулся, сразу узнал Таню. А она смутилась оттого, что не успела спрятаться. Ее поймали за подглядыванием.

– Ты записываться сюда пришла? – спросил он.

– Да, – соврала Таня и сразу разозлилась на себя, что сказала неправду. Ну почему она так глупит, когда Коля рядом?

– Уже набрали группу, запись закончена.

– Ничего, – лихо махнула рукой Таня, – в следующем году приду.

Она кивнула на девушку-натурщицу.

– Ты не рисуешь ее?

– Сейчас начну. Захотелось набросок акварельный сделать, пока настроение не прошло.

– А меня нарисуешь когда-нибудь? – как можно небрежнее спросила Таня. Она-то раньше думала, что Коля не гулял с ними во дворе, потому что слегка хромал и носил ортопедический ботинок. Оказалось, у него просто были дела поважнее. Эти краски, художественная студия и… талант.

Коля внимательно посмотрел на нее, как будто уже начиная набросок портрета.

– Нарисую. Вместе с Рыжиком.

Прошло три с лишним месяца. Портрет с котом так и не был начат. Зато дети из квартиры номер пять придумали театральное представление. К нему долго готовились и устроили его прямо в прихожей в первый после новогодних праздников выходной.

Действие происходило вокруг Обиженного Сундука. Штора на двери Смирновых стала кулисой. Рыжик заранее притаился за ней на своем любимом наблюдательном посту над вешалкой. Ему хотелось быть в курсе событий, оставаясь при этом незамеченным.

В просторной прихожей стояла наряженная елка – кот на днях уже повалил ее, вскарабкавшись до самой макушки. На стене висела самодельная гирлянда, и ажурные снежинки обрамляли нарисованный Колей плакат с Дедом Морозом в санях. Санки везла игрушечная лошадка в крупную белую крапинку. Перед санями бежал такой же игрушечный щенок. Он нес в зубах картонку с цифрами «1941». А вверху плаката была надпись: «С Новым годом!!! С новым счастьем!!!» Посмотреть спектакль пришли все соседи по квартире. Долго двигали стулья, пересаживались. Наконец устроились.

Из-за кулисы вышел Коля.

– «Карамболь»! Спектакль в двух действиях. Роли исполняют жильцы квартиры номер пять. Котенок – Сергей Татоев. Мама-кошка – Таня Смирнова. Крыса Бука – Майя Татоева. За автора читает Николай Богданович.

– «Карамболь»! Хотя, это я уже говорил… Итак, начинаем!

К игре присоединилась Таня. Она вкрадчивым голоском мамы-кошки принялась наставлять Сергея Ивановича, который изображал котенка, и ласково грозила ему пальцем.

На Тане, Майе и Сергее Ивановиче были звериные маски с ушками. Дети сами вырезали их из картона и приклеили в ним черные усики из полосок плотной бумаги. У Майи вдобавок болтался сзади длинный крысиный хвост – пояс от необъятного халата Мананы.

Наступил черед Сергея Ивановича играть свою роль, но оробевший мальчик замер, глядя в одну точку.

– Ну давай, ты же помнишь, – толкнула его сестра, выразительно тараща глаза. – Я хожу тихонько… Ну?

– еле произнес он. С каждым словом его голос становился тише, но Майя подбадривала братика.

Наконец-то были произнесены долгожданные строчки – скорее Майей, чем самим Сергеем Ивановичем, который лишь приоткрывал рот вслед за сестрой. Его котенок оказался совсем робким, без суфлера артисту не обойтись. Но ничего. Спасибо и на том, что он не убежал со сцены.

Вперед опять выступил Коля. У него недавно сломался голос, временами он звучал низко, как у взрослого парня: