Генрих Книжник - Гошка-волчонок

Генерал открыл рот, захлопнул его, снова открыл, не зная, что делать, оглянулся на Банкира, и тот пришёл ему на помощь:

– Кеша, не забудь, это внук директора, потому он такой храбрый. Знает, что мы не станем его бить, потому что он нажалуется деду-директору и у наших родителей будут неприятности.

Гошка аж онемел от такого подлого обвинения. Уже себя не помня, он двинулся на них, и вдруг перед ним оказался Фагот. Глядя на мальчишек, он стал теснить Гошку назад, как тогда от воды. И Гошка опомнился: кинешься на них, заявят, что он полез, понимая, что ему не ответят. Ну, гад хитрый… И тут раздался смех – смеялась Таня:

– Ну, вот и познакомились. Егор, нам к зверям пора. Это им делать нечего, а у нас работа. А вы сюда купаться пришли?

– Не-е, – нормально, по-человечески, ответил Банкир. – Зачем спрашиваешь? Ты же знаешь, здесь вода ледяная, купаться нельзя, руки-ноги отнимаются, и течение в озеро уносит. Мы тебя искали. Ладно, давай знакомиться. Я – Вениамин, Веня, он – Иннокентий, Кеша. А ты – Егор. А дома тебя как зовут?

Он протянул руку.

– Я Георгий. Дома зовут Егор, – ответил Гошка и нехотя пожал раскрытую ладонь.

– Георгий – значит, Жорик или Гогочка, – вступил в разговор Генерал Кеша.

Гошку передёрнуло, но он сдержался. Покажешь, что не нравится, начнут специально так звать. Сталкивался уже с этим…

– Егор, – повторил он и сжал кулаки.

Банкир Венька заметил это и вступил в разговор:

– Тебе не нравится, когда тебя так зовут? Не будем. А почему не купаетесь?

– Сам сказал только что. И дед меня предупредил, что место опасное: течение и вода холодная.

– Ну и что, если холодная. – Генерал Кеша явно нарывался на скандал. – Мы, сибиряки, холода не боимся. Это вы, москвичи, из дома в метро, из метро на автобус и в другой дом. А мы, сибиряки…

– Ну так искупайся, – ответил Гошка.

– Плавки не захватил, – буркнул Кеша.

Таня хихикнула.

– Ну, ладно, – сказала она. – Пора делами заняться. Пойдём, Егор?

Гошка кивнул, поднял вёдрышко с водой из речки для Донны, подхватил коврик и первым полез на высокий берег. Таня и пёс пошли за ним. Будущие генерал и банкир смотрели им вслед.

– Егор, – спросила Таня, когда они поднялись наверх, – а ты и вправду стал бы с ними драться, если бы они не испугались? Их ведь двое…

Гошка даже остановился и уставился на Таню:

– Как это? А если бы он захотел тебя ударить? Мне что, надо было боком, боком и исчезнуть? Как он тогда, в классе?

Таня отвела глаза и ничего не ответила.

Таня пошла разбираться со своими совами – что-то они с утра плохо ели, может быть, из-за жары. А Гошка пошёл к волчице. Её не было видно. Гошка вытащил ящик-кормушку, выплеснул нагревшуюся мутноватую воду и налил в миску свежую, холодную, из реки. Волчица сразу вышла из дома и стала жадно пить. Гошка дважды доливал воду ей в миску. Потом она вздохнула, легла и положила голову на лапы. Клетка её в это время дня была уже в тени. Гошка уселся на коврик и стал рассказывать про встречу с этими двумя, Кешкой и Венькой:

– Жориком меня назвал! Гогой! А сам-то кто? Кекешка, Кишка! А этот, Венька-веник, блин масленый, гад хитрый! И в морду не дашь, скажут, что такой храбрый, потому что дед директор. И Танька явно не хотела, чтобы случилась драка. Интересно, она боялась, что они меня побьют вдвоём, или за них беспокоилась? Или скандала не хотела? Вообще, Донна, есть девчонки, которые любят смотреть, как мальчишки дерутся, а если из-за них – особенно. Такие – дрянь. А есть, которые вообще драк не любят, если подерёмся, сразу уходят. Наташка такая. Правда, когда её Васька толкнул нарочно, она упала и коленку разбила, а я его за это при ней об стенку треснул как следует, она потом мне спасибо сказала. Ну, это понятно. Танька, наверное, тоже такая. Если они её обидят, а я отомщу, она будет рада. Она хорошая девчонка, вот и ты её признала, мне это приятно… Ой, слушай, я сегодня сфотографировал её, а она попросила снимок стереть. Сказала, что фотографировать – к разлуке. Смешно. Наташка, наоборот, очень любит, когда её снимают. А давай я тебя сниму…

Гошка вытащил телефон и поймал в объектив волчицу. И изумился снова: волчица вдруг вскочила и быстро ушла в дом. Гошка замер. Он спрятал телефон – волчица выглянула из дома, снова достал – она опять скрылась. Гошка положил телефон на коврик и отошёл от него. Волчица вышла и подошла к сетке.

«Чудеса! – подумал Гошка. – Что они, сговорились с Танькой? Надо будет записать в блокнот для деда».

Зазвонил телефон. Это была тётя Тоня: