Василий Захарченко - Наш цвет зеленый

«Хорошо,- продолжал думать Бобров.- Писали о чуде, о Тунгусском метеорите. Якобы это космический корабль, потерпевший аварию над сибирской тайгой. Пускай корабля инопланетников и но было, но ведь само тунгусское чудо-то существовало. Обожженная тайга, поваленные деревья… Ребята безусловно видели что-то. Но что?»

Капитан много лет прослужил в пограничных войсках. Его служба проходила на юге, на кавказской границе. Служил он и на Дальнем Востоке. А вот сейчас Арктика… Многолетия» привычка бдительно относиться к любому, даже самому странному сообщению, к любой неожиданности в разморенной жизни подразделения заставила Боброва серьезно задуматься о происходящем.

Несколько дней подряд пограничники, находившиеся в наряде, по приказу командира пе только внимательно присматривались ко всему, что делалось на земле, но и все чаще поднимали глаза к небу.

Инструктируя бойцов, Бобров не упоминал о летающих тарелочках - зачем морочить голову молодым солдатам? Он давал четкое указание смотреть за всем, что происходит в небе, приглядываясь ко всему необычному, к тому, что внезапно может привлечь взор человека.

В эти дни в чистом белесом небе было пасмурно и спокойно. Точно в намеченные часы прилетали и улетали самолеты гражданской авиации. Это были «Илы», окрашенные в ярко-красный цвет. Цвет их был такой красный на фоне светлого неба и опушенных снегом скал, что слепил глаза.

Это - чтобы не затеряться в снегах в случае аварии. Самолет такого цвета виден на расстоянии многих сотен километров.

Несколько дней в подразделение не поступало никаких особых сообщений, связанных с необыкновенным небесным явлением.

«Неужто ребятам почудилось?» - думал капитан Бобров.

И вдруг на пятый день во время очередного сообщения один из пограничников, находившихся в наряде, доложил:

- В одиннадцать часов дня над северной оконечностью скал, оторачивающих бухту, был замечен в воздухе предмет неопределенной формы. Он медленно двигался вдоль линии горизонта и скрылся за скалами.

У солдата, который докладывал, не хватало фантазии связать этот предмет с летающей тарелкой. Но летающий предмет видел он достаточно четко. Нужно было принимать решение.

Капитан Бобров вызвал к себе Степанова:

- Ваше сообщение получило подтверждение, товарищ Степанов. Еще один из наших солдат видел сегодня странный предмет в воздухе.

Капитан Бобров говорил это спокойно, неторопливо, словно речь шла об обычных вещах. Внутреннее волнение командира не прорывалось наружу. Но Степанов заметил, как рука капитана сама собою рисует на уголке газеты какой-то странный предмет, похожий на тарелку.

- Я уже все обдумал, товарищ капитан! - бойко ответил Степанов.- Прошу разрешения направить меня на специальный поиск. Я читал когда-то, что летающие тарелки в случае приземления оставляют на земле следы. В обоих случаях движение тарелок было в одну и ту же сторону. Логично предположить, что где-то в том же направлении своего полета они могли оставить следы на снегу или на скалах. Разрешите исследовать район за бухтой.

Еще долго беседовали капитан Бобров и боец Степанов. Склонившись над картой района, они разрабатывали план, который должен был до времени остаться в тайне.

Небольшая группа из трех человек вышла рано утром из помещения заставы. Группу возглавлял боец Степанов. Небо хмурилось, свинцово-тяжелые волны глодали прибрежные камни. Город еще спал. Небольшие домики поселка, обитые снаружи оцинкованным железом, стояли, прижавшись друг к другу.

Дома были как бы нанизаны на единую магистраль теплоцентрали. Заделанная в деревянный ящик труба пролегала вдоль улицы. Толстый слой шлаковаты и картона, пропитанного смолой, защищал в зимнее время горячую трубу, выходившую из теплостанции. От этого источника питались радиаторы домов, обитых топким металлическим листом от пронзительного арктического ветра. Все дома поселка согревались от одного источника тепла. Даже сейчас, в летнее время, над металлической трубой теплоцентрали поднимался легкий дымок. Что поделаешь, Арктика есть Арктика. Если в пустыне жизнь - это вода, здесь, за Полярным кругом, жизнь - это тепло.

Солдаты вышли на каменистый берег бухты. Вода урчала и погромыхивала камнями, обглоданными волной. На берегу не было растительности. Лишь жесткие стебли травы да зеленовато-блеклые лишайники кое-где пробивались между камнями.

«Ну и суровая же здесь природа!» - думал Степанов.