Юлия Ковригина - Ловушка

Несмотря на отсутствие проемов и видимых ламп, в комнате было светло. Казалось, свечение исходило от всей поверхности потолка и заполняло собой пространство. Майя с интересом изучила его, даже дотронулась до низких сводов, встав на кровать. Он, как и стены, был холодным и гладким.

Быстро обойти и прощупать комнату не составило труда. Майя убедилась – отсюда нет выхода. Открытие почему-то ничуть не удивило ее. Подсознательно, она сразу это поняла.

Стало грустно, потом страшно. Майя громко закричала: «Ау! Меня кто-нибудь слышит?»

Голос глухо ударился о стены и замер, не оставив эха. Майя сделала еще несколько попыток, но ей никто не ответил. Тогда она начала вновь осматривать плиты и стучаться о них кулаками до тех пор, пока костяшки пальцев не заболели. Ответом оставалась все та же тишина.

В гневе Майя пнула стену ногой. От неожиданной резкой боли на глазах выступили слезы, но зато это помогло собраться и немного успокоиться.

«Отсюда должен быть выход. Наверняка, эти плиты закрывают проход, только как же они отодвигаются?»

Ни одна плита не поддавалась. Стены по-прежнему хранили свои секреты.

Майя широкими кругами шагала по комнате.

«Что же делать! Ничего не понимаю!»

Она ясно помнила, как вечером ложилась спать в свою теплую уютную постель. Или это было не вчера, в голове все совсем перепуталось. И все же, почему сейчас она здесь. Кто или что перенесло ее в эту странную комнату без окон и дверей. А главное, для чего? Пока у нее не было ответа ни на один из вопросов.

«Вдруг я никогда не смогу выбраться отсюда! – мелькнула пугающая мысль. – Наверное, сейчас остается только ждать. Должно же что-нибудь измениться. По крайней мере, остается надеяться на это. Главное – постараться не думать о плохом. А о чем тогда думать»!?

Обреченность мягко легла на плечи, укутала голову и руки. Мир, со всеми его живыми красками показался вдруг далеким и чужим, словно его никогда и не существовало, а она просто все придумала.

Минуты почти осязаемо протекали сквозь комнату, мучительно медленно, настойчиво, бесконечно. Майя сидела и наблюдала за ними, сначала небрежно пересчитывая, потом просто провожая в небытие.

Ей вдруг стало очень спокойно, даже безразлично.

«Интересно, долго мне здесь сидеть?» – лениво подумала Майя, снова устраиваясь на кровати.

Для того, чтобы отвлечься, она начала размышлять о мелочах: какая сегодня будет погода, может быть, пойдет дождь. Тогда, интересно, сможет ли она услышать стук его капель.

«Зато здесь мне точно не понадобится зонтик. Хотя, кто знает», – и Майя с любопытством посмотрела наверх, словно гадая, высока ли вероятность дождя в этой странной келье.

Какое-то время спустя, ей показалось, что в комнате стало теплее. Спрыгнув с кровати, Майя подошла к стене и дотронулась до нее – поверхность слегка нагрелась.

«Повезло мне – есть даже собственное отопление, – едко подумала она, – на ночь, наверное, отключают».

– Эй! Меня кто-нибудь слышит? – снова крикнула Майя в пустоту.

Бесполезно. Она мягко осела вниз, взгляд бесцельно бродил по комнате, нигде подолгу не задерживаясь.

Тут ее внимание привлек небольшой предмет, лежащий глубоко под кроватью. Он, как третий пленник комнаты, включая кровать, закрывал получившийся треугольник. Это оказалась книга. Жемчужно-серая обложка практически сливалась с полом.

Майе одновременно хотелось, как подобрать книгу, так и забыть о ее существовании. Все здесь пугало, даже это, на первый взгляд безобидное, скопление бумаги. Однако любопытство, долго боровшееся со здравым смыслом, победило.

Майя всегда испытывала слабость к книгам и, несмотря на свои опасения, не могла позволить одной из них пылиться под кроватью.

Девушка осторожно заползла в узкое пространство между кроватью и полом и достала книгу. Она оказалась неожиданно тяжелой для своих размеров, пришлось тянуть обеими руками.

Вытащив книгу и положив ее на край кровати, Майя стала осторожно рассматривать свою находку. Здесь, в этой аскетичной обстановке она выглядела довольно внушительно, но никак не чужеродно, и отлично соответствовала таинственной напряженной атмосфере комнаты. Подобное к подобному. Добротный переплет, сделанный по старинке, а Майя хорошо в этом разбиралась, плотные лощеные листы высокосортной бумаги, и вместе с тем, довольно скромное оформление обложки – никаких золотых обрезов, кожи и подобной чепухи, но также ни имени автора, ни названия – все говорило о том, что книга была сделана давно и, скорее всего, для собственного удовольствия.