Андрей Симонов - Удивительные и необыкновенные приключения Лады и маленькой феи добра и справедливости

Гаврош, живя в деревне, пристрастился к рыбалке. И стал ходить на утреннюю зорьку на реку с Василь Филипычем. Как вы помните, Василь Филипыч, жил в рабочем поселке, рядом в продолжении деревни. По берегам реки сидели и другие поселковые или колхозные рыбаки. Все они не имели работы. А потому и временно у них было много свободного времени. В основном, Филипыч уже с утра был навеселе. И его жена, со слезами на глазах, вспоминала тот один месяц, когда на скотном дворе колхоза жила «самогонная буренка». Весь этот месяц Василь Филипыч тоже был навеселе, вернее веселым и радостным, оживленным, но трезвым, а не пьяным.

«Как же у людей поднялась рука на такую замечательную Буренку, которая столько людям счастья принесла. Мужики были веселыми и трезвыми. А их жены, от того, что их мужья трезвые – были счастливы. И всем было хорошо, и мужьям и женам. И сам, Василь Филипыч, с радостью вспоминал этот трезвый месяц. Ибо это был тот единственный месяц – за долгие, долгие годы, когда он видел жену счастливой.

«Единственная радость осталась – рыбалка, – ворчал Василь Филипыч. – Да и то, не поймешь чего ловится! Рыба – не рыба!»

Действительно, в последний год, рыба попадалась все больше какая-то странная. То у рыбы плавников в 2 раза больше, чем надо. То вообще, рыба с 2 головами попадалась. То рыба без хвоста, а вместо него какой-то огрызок, как сказал Гаврош. начитавшись газет, не рыба, а какие-то мутанты. Так бывает, когда рыба живет в грязной речке. Эта большая река, в верховьях своих, до впадения в город Москву – была очень чистой. Недаром ее в верховьях причисляли к одной из самых элитных рек. Но элитные реки для элитных людей здесь в низовьях реки – после вытекания из пределов города Москвы, она представляла собой грязную, бурую, с грязными разводами жидкость. В ней, как говорили врачи – нельзя купаться. Опасно для здоровья. И рыбу, которая здесь водится, и которую ловят местные рыбаки – нельзя кушать, опасно для здоровья. Короче, эта река, в низовьях, была уже не элитной рекой. Ну да ведь и жители по ее берегам были не элитные, а самые простые, российские жители провинциальных российских районных городков, поселков, деревень. А для таких не элитных российских жителей и такая не элитная река сгодится. Каждому свое. Пусть каждый знает свой шесток и свое место.

Василь Филипыч, поймав мутантную, не понятную рыбешку, плюнул, выругался и выбросил ее обратно в воду.

Понимаешь, – объяснил он Гаврошу. – 60 лет живу на берегу этой реки. И за 60 лет так пристрастился к рыбалке, что без нее не могу. И все наши поселковые и колхозные рыбаки без рыбалки не могут. Привыкли. Да и к столу – свежая рыба всегда была. В хорошие времена рыбы в реке было много. А сейчас, когда колхоз разваливается и вовсе свежая рыба пригодилась бы. И поселковым свежая рыба пригодилась бы. Ведь местная фабрика не работает. И деревенским тоже пригодилась бы. Ведь там остались жить одни пенсионеры, живущие огородом.

Гаврош, который как современный Рубин Гуд старался помочь в любой беде, окружающим его простым людям, поговорил с Ладой и с маленькой Феей, а затем поговорил с председателем колхоза. Председатель колхоза вспомнил недалекие времена, когда колхоз, вдруг пошел в гору. 2 Буренки, дававшие трезвое 40° молоко – буквально вытащили колхоз из финансовой пропасти. Но вот буренки были отравлены теми, кому выгодно было спаивать простой люд. И колхоз опять покатился вниз, в финансовую пропасть.

«Да, – говорил председатель колхоза. – Народ уже бедно живет. Свежая рыба пригодилась бы всем».

И в этот момент, на столе председателя умирающего колхоза оказался большой чемодан. Ну точно такой, с каким вы ездите в поезде, когда навещаете родных или в гости, или на отдых – с виду самый простой чемодан, только большой. Председатель колхоза раскрыл чемодан. И увидел, что он доверху заполнен великолепной, отливающей серебристой и золотистой чешуей живой рыбой. Председатель колхоза не успел еще разобраться, что к чему, как Гаврош деловито высыпал в стоящее рядом со столом канцелярское ведро трепещущее содержание чемодана. И тут-то директор колхоза ахнул от восторга и удивления. Неизвестно каким путем чемодан снова оказался по-прежнему полон. Гаврош срочно потребовал большое хозяйственное ведро и снова опорожнил чемодан. И чемодан снова наполнился прекрасной рыбой. И так было и в третий, и в четвертый и в пятый раз. Сотрудники конторы колхоза не успевали подбегать с ведрами и корытами для свежей рыбы.