Анатолий Алексин - Потерянная фотография

— Честь праци! Честь праци! Честь праци!

Двое сотрудников с гранками в руках появляются в дверях:

— Главный у себя?

— Он занят, — сообщает секретарша и снимает телефонную трубку. — Буфет? Принесите, пожалуйста, в кабинет главного фруктовой воды и бутербродов. У нас сейчас будет иностранный прием.

…Знаменитая одесская лестница. По ней спускается группа чехословацких туристов. Отсюда вид на порт. Заметно, что даже неутомимая девушка-гид немного устала.

— Эта лестница известна многим из вас по фильму «Броненосец „Потемкин“»! — сообщает она. — Потом мы поднимемся вверх, и вы сами убедитесь.

— Если можно, мы не будем подниматься наверх, а поверим вам на слово… — робко говорит кто-то из туристов.

Мачкова, полная растерянности, оглядывается по сторонам.

Кабинет редактора. На столе бутерброды и бутылки с фруктовой водой. Лацо налегает на еду, и Алена время от времени одергивает его.

Редактор ходит по кабинету. Он, словно оправдываясь в чем-то, обращается к Марине:

— Но поймите: ближайшие номера ужасно загружены! Материалы о севе, о новых методах жилищного строительства, о физкультурной олимпиаде, три больших статьи о борьбе за мир…

Тут Марина буквально подскакивает в кресле.

— А это разве не о борьбе за мир?! Большие статьи никто не читает! Я знаю… А это все прочтут! Как мать Вашека помогла раненому советскому солдату и как двенадцать с половиной лет где-то далеко-далеко, в чешской семье, хранилась эта карточка со следами крови. Вот видите, тут следы крови, правда, очень бледные… И еще все узнают, как чешские пионеры привезли эту фотографию сюда, чтобы передать ее бывшему танкисту, потому что она очень дорога ему… Разве это не борьба за мир?!

— Хорошо! — сдается редактор. — Оставьте нам фотографию. Мы поместим ее через три дня в воскресном номере и дадим «шапку». Ну, какую-нибудь такую: «Откликнитесь, бывший танкист! Вас ищут чешские дети!» Или что-нибудь вроде этого. Договорились?

— Нет. Я не могу оставить карточку! — твёрдо возражает Алёна.

— Не бойся! Не бойся! Я буду следить! — убеждает её Марина. — Я потом перешлю её тебе авиапочтой Вместе с газетами. В любой город, где остановится ваш теплоход. Согласна?

Алёна обводит вопрошающим взглядом своих товарищей. Редактор снимает телефонную трубку:

— Андрей Маркович! В воскресенье на третью полосу поставим вместо «Летних советов врача» один важный материал… Клише и подпись к нему. Нет, нет, не тассовский…

По направлению к порту идёт группа знакомых нам ребят. Они возбуждены, о чём-то разговаривают…

К постовому милиционеру подходит Иржина Мачкова. Она что-то спрашивает у него. Проходящая мимо машина заслоняет её от нас.

В порту стоит большой теплоход. По трапу поднимаются чехословацкие туристы.

Один из туристов с возмущением говорит, обращаясь к другому:

— Всё-таки это безобразие! Мы, взрослые, ходим организованно, а дети проявляют самостоятельность! А теперь изволь волноваться за них! Безобразие!

— А зачем волноваться? — как бы успокаивая себя, отвечает собеседник. — С ними ничего не может случиться! Здесь не Западный Берлин!..

— Но они же отлично говорят по-русски! — успокаивает одна из туристок полную соседку.

— До отхода теплохода ещё целых три часа!.. Дивный теплоход! Только бы меня не укачало!..

— Бедная Мачкова! Я не завидую ей! — слышится в ответ.

…Одесская улица. На углу улицы стоит Мачкова… У неё растерянный вид. Кажется, она вот-вот заплачет. Из-за угла появляются пятеро ребят. Все они едят мороженое. Смеются.

— Мачкова! — неожиданно говорит Алена и дергает за рукав Катю. Та чуть не подавилась мороженым.

Ребята в нерешительности останавливаются.

— Кто? — не понимает Катя.

— Наша руководительница! Мы от нее убежали! — шепчет Алена.

Мачкова видит ребят.

— Ой! — не может удержаться она от радостного крика. — Куда же вы пропали? Заблудились?

— Нет! — решительно отвечает за всех Алена. — Мы не заблудились! Мы нарочно отстали!

— Нарочно? — удивляется Мачкова.

— Да! — говорит Петр.

— И мы вам сейчас все расскажем! — продолжает Алена. — Познакомьтесь, пожалуйста, с нашими друзьями.

Рассвет над морем.

Кипит за кормой зелено-голубая вода. Необозрим и прекрасен морской простор. На горизонте, словно недвижимые, застыли рыбачьи шаланды.

Теплоход, мерно покачиваясь, идет по курсу. Большое судно похоже на доброе, могучее животное. Рассекая грудью морскую толщу, оно дышит ровно и спокойно. Мерно стучат машины…