Яков Бунтов - Чудесные всходы

— А есть ли у вас для таких прививок подвои? Что вы думаете прививать?

Гера ответил, не задумываясь:

— Кичунов пишет, что лучшим подвоем будет сибирский боярышник. Он у нас есть, пять кустов… Вот что говорится в книге, — и Гера стал торопливо листать ее.

Я улыбнулся:

— Хорошо, хорошо, Гера. Значит, вы знаете, что боярышник принимает на себя привои разных видов семейства розоцветных? Так?

— Да, — сказал обрадованно Гера. — Мы с Рудиком все обдумали, все обсудили.

Он достал из кармана листок бумаги, исписанный карандашом, положил передо мной на столик и расправил ладонью.

Я прочитал:

«В „Праздник прививок“ сделать оригинальные прививки. Например:

1. На боярышник сибирский привить глазки: груши, яблони, рябины.

2. На рябину привить глазки: груши, боярышника, рябины сладкой, рябины черноплодной.

3. На яблоню дикую сибирку привить в крону много разных сортов культурной яблони. Чтобы была яблоня-букет.

4. На яблоню дикую сибирку привить глазок в крону, чтобы потом вырастить двухэтажную яблоню: низ — дикий, верх — сортовой, культурный.

5. На черемуху привить глазки: красной черемухи и вишни.

6. Срастить вместе вершинки у двух трехлетних яблонек, чтобы потом привить в место сращения глазок и вырастить яблоньку „на двух ногах“, „на трех ногах“ и „на четырех ногах“.

7. Облепиха сибирская — двудомное растение. Привить глазки разных полов».

Я читал и не мог удержаться от улыбки. Уж очень все было мудрено!

На боярышнике — и груша, и рябина: это межродовые прививки. А тут двуногие и трехногие яблоньки замышляются! Даже не забыли из двудомной облепихи сделать однодомную.

Я смеюсь и радуюсь смелым замыслам моих помощников, большим их надеждам. Смотрят на меня — и тоже смеются мои выдумщики.

Природа создала много растений раздельнополых. Кроме облепихи, — это ива, тополь, конопля. Одни из них при цветении дают только пыльцу для другого, плодов не приносят, другие дают плоды, но не имеют своей пыльцы. И вот мои юннаты задумали «исправить» промахи природы. Каково?!

Многие прививки, задуманные Герой и Рудиком, удались. Теперь эти деревья подросли и украшают наш сад, как «парадоксы». Ученики младшего поколения восторгаются ими, а кой у кого из них возникают еще более смелые замыслы.

Впереди — новые прививки и сращения растений разных семейств.

Фантазия ребят безгранична, а их умению дерзать могут позавидовать взрослые.

Середина августа. Утро выдалось солнечное и теплое. На пришкольном участке тихо. Алисумы источают медовый аромат. Их мелкие белые и сиреневые цветы растут сплошными кистями у самых дорожек и уходят неширокими полосками в глубь участка. Красивые бабочки-бархатницы порхают среди распустившихся циний, левкоев и георгинов. Гудит шмель, под его грузным телом наклоняется то один, то другой цветок душистого горошка. Мухи-пчеловидки лакомятся нектаром цветов. Под кустами роз стрекочет кузнечик. В малинниках снуют горихвостки. Сад наш вырос и начинает плодоносить.

По скамейке, на которой я сижу, бегают черные муравьи, что-то таскают… Проходят блаженные минуты, а я все сижу и сижу, ни о чем не думая: наслаждаюсь природой.

Из такого состояния меня вывел негромкий разговор. Я всмотрелся и узнал знакомые фигуры. В конце сада у небольшой раскидистой яблоньки стоял на коленях Рудик. В его правой руке ветка яблони. Над ним — во весь рост — Гера.

«Что за церемония?» — мелькнуло у меня в голове. Оставаясь наблюдателем, я услышал:

— Клянись и торжественно обещай, — сказал Гера.

— Клянусь и торжественно обещаю!

— Теперь повторяй за мной: я, ученик средней школы № 38, юннат и пионер Рудольф Куклин, получая великое доверие моего старшего собрата по юннатскому кружку комсомольца Георгия Степанова, клянусь свято выполнять наказ: хранить и множить красоту пришкольно-опытного участка…

Рудик дрожащим от волнения голосом повторял все слово в слово.

— …Добиваться высоких урожаев, выводить новые сорта, следуя по стопам великого Мичурина. Не пожалею для этого сил, терпения и времени…

После этих слов Рудик стал целовать листья и ветки яблоньки.

Потом Гера поднял его на ноги, и они обнялись.

Гера отцепил свой комсомольский значок и передал его Рудику.

Трепетными руками Рудик принял его, поцеловал и прицепил себе на грудь, а свой пионерский значок передал Гере. Гера тоже его поцеловал и прицепил себе. Закончился ритуал тем, что Гера сорвал с яблоньки два яблока, одно передал Рудику и сказал: