Павел Ковалев - Андрейка

Видя, что бессмысленно продолжать допрос, Краузе поднял руку и, указав пальцем на дверь, крикнул:

— Вон!

Андрейка неловко повернулся, ощущая боль во всем теле, и, протянув вперед обе руки, толкнул дверь. Она сразу же отворилась, ее открыли двое гитлеровцев, ожидавших в коридоре приказаний коменданта Краузе. Они подхватили мальчика под мышки и потащили в камеру.

Шла весна тысяча девятьсот сорок второго года. По всей Белоруссии лютовали фашисты, пытаясь установить «новый порядок», сея повсюду смерть и разрушения.

Горели деревни, подожженные грабителями и насильниками в мундирах мышиного цвета. Уничтожались огнем и мечом мирные жители. Живыми бросали их в огонь, сжигали на кострах, распинали на крестах за непокорность и для устрашения всех тех, кто не покорялся новой власти.

Топор палача высоко поднялся над всем нашим краем, над городским и деревенским людом. Такой беды народ наш не переживал еще никогда за всю свою историю. И чтобы снова стать свободным и счастливым, каким он был до злого июньского дня, белорусский народ брал в руки оружие и поднимался на священную борьбу.

Во все уголки нашей родной земли доходил величественный и спокойный, уверенный и ободряющий голос великой партии. Этот голос каждое утро будил Беларусь призывом: «К оружию, белорусский народ! Наше дело правое. Победа будет за нами!»

Оживали белорусские пущи и леса, грозным шумом наполнялись их неоглядные просторы. Люди покидали свои дома, тепло родных очагов и переселялись в лесные дебри, обживались в шалашах и землянках, день за днем закаляясь в смертельной борьбе с врагами.

Грянул гром всенародного гнева! Знаменосными стали для всего белорусского народа слова Янки Купалы:

То в одном, то в другом месте партизаны становились полными хозяевами своей земли. Были восстановлены органы Советской власти во многих районах, там действовала всенародная оборона. В своих сводках и на картах сами гитлеровские генералы обозначали эти территории партизанскими. Такие карты теперь можно увидеть в музее.

В очень многие районы фашисты и носа показать не смели, на горьком опыте убедившись, что там их встречает только смерть от рук вооруженного народа.

Уничтожая врага на дорогах и в лесах, в деревнях и городах, партизаны быстро вооружались. Укреплялись связи между лесами и городами. Оружие получали через городские подпольные организации. Да и по воздуху с Большой земли регулярно начали поступать и винтовки, и автоматы, и пулеметы с боеприпасами, продовольствие и медикаменты.

В боях с оккупантами были захвачены танки и танкетки. Нашлись и свои водители, и боеприпасы. Создавалась партизанская артиллерия: ведь при разгроме фашистских гарнизонов гитлеровцы нередко не успевали даже взорвать орудия. На захваченных складах хватало снарядов к пушкам, а боевыми артиллеристами становились многие, даже старые наводчики первой империалистической войны; были и молодые артиллеристы, из тех, кто в первые месяцы войны попал в плен к немцам, а после побега нашел свое место в рядах народных мстителей.

...К этому времени отряд Мартына Лобанова вырос в несколько раз и превратился в партизанскую бригаду. Прежние командиры подразделений, и в первую очередь Яким Михальков, стали командовать отрядами и самостоятельно проводили многие боевые операции.

Но сам Мартын до сих пор не мог забыть о Каменке. С нею у него были связаны тяжелые воспоминания.

Не мог он забыть и Зинаиду Антоновну. Основываясь на точных данных, которые принесла тогда из разведки учительница, рота Михалькова на следующее же утро пошла на штурм каменского гарнизона. Зинаида Антоновна не пожелала остаться в лагере. Вместе со своими боевыми друзьями она бросилась в бой и... погибла от шальной пули отстреливавшегося врага.

Хитрому Краузе удалось, однако, бежать, остальные же гитлеровцы и несколько полицаев, оказавших сопротивление, были перебиты все до одного. Гарнизон был разгромлен.

Много боевых трофеев насчитал тогда Михальков. Но успех операции не принес радости: рота понесла большие потери. А когда Михальков узнал, что комендант Каменки Краузе остался в живых, совсем расстроился. Избежал кары палач!

И еще одно известие встревожило Михалькова и Мартына Лобанова: за день до разгрома гарнизона Краузе отослал в Липень, к окружному коменданту, Андрейку и его бабушку Василису.