Михаил Водопьянов - Как Тяпка попал в школу [авторский сборник]

В кабине пуночки не оказалось. Искал, искал её Лёша, так и не нашёл. Куда же она делась?

Около самолёта суетились всего два-три полярных воробушка, а до пурги их была большая стайка.

— Им некогда сейчас, — объяснил нам местный старожил. — Пуночки в середине июня всегда гнёзда вьют. Теперь вот запоздали немного — холод и снег помешали.

Гнёзда пуночек — хитрые сооружения из мха и сухих веточек среди камней. Они сделаны так, что их трудно заметить. Стоишь рядом с гнездом и ничего не видишь.

У пуночек есть враги — песцы. Эти северные хищники пожирают их яйца, лакомятся и птенцами. Поэтому пуночки гнездятся в местах, куда трудно добраться пушистым разбойникам, — в оврагах, расщелинах, на скалах. Иногда они выводят птенцов под крышами пустых зданий. А вот одна пуночка выбрала совсем необычное место для птичьей «детской комнаты», для своего гнезда.

…Сразу после пурги мы получили задание вылететь на станцию «Северный полюс». Началась подготовка к трудному, многочасовому рейсу. Казалось, что пуночка принимает участие в предполётных хлопотах. Она летала взад и вперёд по кабине, верещала, прыгала по креслам, пропадала и вновь появлялась.

У нас было много дел, и мы не обращали внимания на птичку. Во время полёта её и не было видно.

Но вот прилетели на место. Воздушный корабль плавно коснулся колёсами ледяной дорожки. Выключенные моторы разом смолкли, и в наступившей тишине послышалось чириканье пуночки. Она откуда-то появилась и уселась на штурвале. И всем нам стало очень радостно.

Лёша шутливо поклонился птичке:

— С прибытием вас на полюс, товарищ безбилетный пассажир!

Почему же всё-таки пуночка отправилась в дальнее путешествие? Бортмеханик случайно разгадал её тайну. Лёше пришлось по его делам заглянуть внутрь правого крыла нашего воздушного корабля. Он осветил лучом фонарика самый конец его, где сходятся верхние и нижние металлические листы обшивки, и увидел… гнездо. Да, да, гнездо из мха, веточек и старых тряпок. В нём уже лежало три яичка, каждое чуть побольше бусины. Если в чашку с молоком пустить одну каплю зелёных чернил и размешать, то получится цвет этих яичек.

Спасаясь от холода и снега, пуночка, должно быть, приняла пустой самолёт за брошенный людьми дом. Здесь-то к её гнезду уж не подберутся жадные песцы. Людей пуночка не боялась.

Можно себе представить, как сильно билось сердце крохотной птички, когда оглушительно ревели моторы. Всю дорогу она, должно быть, сидела в гнезде, охраняя бледно-зелёные яички.

Так далеко на Север не залетала ни одна птица. Наша пуночка весело порхала вокруг самолёта. Через какую-то найденную ею маленькую щёлочку она забиралась внутрь машины. Ей не надо было открывать дверь.

Посмотреть на пуночку собралось всё население научного городка на льдине.

— Теперь мы наконец почувствовали, что наступило настоящее лето, — сказал молодой полярник, — с птичками…

Пуночку фотографировали на память и сняли даже на киноплёнку для будущего фильма.

На льдине было «жарко», конечно, в арктическом понятии этого слова. Температура воздуха приблизилась к нулю. В ясные дни солнце так грело, что снег начал таять. На льдине образовались большие снежницы. Получился словно трёхслойный пирог: внизу бездонная пучина океана, затем — толща льда, а на нём — озёра талой воды. По ним плавали на резиновых надувных лодках.

Пуночка прекрасно чувствовала себя на Северном полюсе и положила в гнездо ещё два яйца.

…Самолёт улетал на свою базу. С нами уже попрощались зимовщики и отошли от машины. Мощно загудели моторы. В эту минуту из правого крыла выскочил озабоченный Лёша и крикнул:

— Нельзя лететь! Пташки нет на месте! Моторы смолкли. Надо подождать маленькую путешественницу. Снова открыли дверь кабины и спустили лестницу.

Пуночка беззаботно принимала ванну по соседству в маленькой луже.

Бортмеханик стал крошить перед ней булку и смешно звать, как курицу:

— Цып, цып, цып!

Не знаю, догадалась ли птичка, что её ждут, или просто ей захотелось проверить, целы ли её яички, — она не заставила себя долго ждать и влетела в кабину. Тотчас же захлопнулась дверь, и командир воздушного корабля дал команду запускать моторы.

…Вышло так, что наш самолёт потом долго стоял на аэродроме. Не было нужды в полётах. Лёша каждый день лазил в правое крыло, приносил пуночке, сидевшей на яйцах, пшено и воду в маленькой баночке. Мы даже в шутку прозвали его «воробьиным дедушкой».