Владимир Беляев - Голос Тараса

Сразу же после того как пилсудчики вместе с петлюровцами захватили наш город, на Гимназической площади с раннего утра стали собираться легионеры Пилсудского. Пока войска подходили и выстраивались, в соседнем с гимназией кафедральном костеле служил торжественный молебен знаменитый польский бискуп [1] Бискуп — епископ. . Говорили, он приехал из самой Варшавы. Его выезд — высокий лакированный фаэтон на резиновых шинах — стоял у нас на гимназическом дворе. Нам с Куницей очень хотелось попасть в костел, посмотреть на этого важного бискупа, но попасть туда было трудно. На паперти, около черных распахнутых дверей костела, стояли два легионера с винтовками. Легионеры пускали в костел только взрослых, а мальчишек отгоняли прочь. Мы поджидали бискупа на улице. Из разноцветных узких окошечек доносились к нам тягучие звуки органа, изредка долетало пение.

Как только окончилась служба, из костельных дверей на площадь, к войскам, повалила шляхта. Кого только не было здесь!

Шли, оглядываясь назад и перешептываясь, старые польские пани в черных кружевных пелеринках, в смешных шляпках со страусовыми перьями. Хоть было ясное небо и никто не ждал дождя, у каждой из них был про запас зонтик.

Шли, зажав в руках маленькие молитвенники, любимицы ксендза — сморщенные старые девы, «девотки», проковыляла в шерстяной мантилье, с лорнеткой на шее, учительница музыки пани Стеранчковская. За Стеранчковской шел председатель родительского комитета нашей гимназии помещик Язловецкий. Рядом с ним в синей венгерке с черными галунами почти бежал, переваливаясь, толстенький, коротконогий хозяин сахарного завода Зембицкий.

И вот наконец, в нарядной мантии, с тяжелым золотым крестом на груди, появился сам бискуп.

Звонарь поднял в эту минуту такой перезвон, что все голуби от страха сорвались с крыш и улетели далеко за Заречье.

Бискуп шел важный, поджав губы, под белым парчовым балдахином, который несли служки в красных одеждах. Двое из них бежали впереди и, расчищая дорогу, тоже звонили в блестящие ручные колокольчики. Со всех сторон бискупа окружали приезжие ксендзы и прислужники; они забегали вперед, заглядывали ему в лицо. Откуда их столько набралось, мы понять не могли.

Взрослые прислужники тащили на плечах расшитые блестками хоругви, дубовые кресты.

Вся эта толпа вышла на площадь и выстроилась около деревянного помоста, рядом с генералами и офицерами, на левом фланге войск Пилсудского. Проклятые прислужники заслонили своими хоругвями всё. Пришлось искать удобное место, откуда бы парад был виден получше. Вместе с другими учениками мы пробрались через черный ход в гимназию и выбежали на балкон.

С этого балкона была хорошо видна вся площадь — ровные голубоватые ряды пехоты, познанские уланы с бело-малиновыми флажками на острых пиках, украшенный сосновыми ветвями деревянный помост, выстроенный посреди площади.

На поручнях помоста были прибиты картонные щитки со злыми коронованными орлами.

Не успели мы как следует разглядеть всех на площади, как на дощатый помост вылез военный ксендз в надвинутой на лоб смешной бархатной шапочке и стал говорить речь. Говорил он громко, выкрикивая отдельные слова так, словно команду подавал. Я никогда не думал, что ксендзы умеют так кричать.

Ксендз хвастался, что Польша теперь будет простираться от моря до моря, что армия Пилсудского в три дня расправится с большевиками и что «белый коронованный орел гордо взовьется над колокольнями Москвы».

— Та земля, на которую ступила нога легионера, навеки останется нашей! — выкрикнул напоследок ксендз и крепко топнул ногой.

Помост закачался и вдруг со страшным треском, точно подрубленное дерево, рухнул на площадь, а военный ксендз, дрыгая ногами, полетел прямо на камни.

Ну и смеялись мы тогда!

Да и не только мы смеялись. Даже стоявшие поодаль петлюровцы, позвавшие себе на помощь легионеров Пилсудского, чтобы завоевать Украину, и те хохотали.

Речь ксендза их задела. Хотя Петлюра и отдал Пилсудскому Западную Украину за помощь Директории в борьбе с большевиками, но на этой земле петлюровцы считали себя хозяевами, а поляков — только гостями.

Особенно смешно было смотреть, как ксендз, который всего несколько минут назад кричал так, что все легионеры дрожали, теперь тихий и смирный, точно его выпороли, подобрав порванную сутану, вприпрыжку бежал к дверям костела.

Интересно, знают ли этого ксендза пилсудчики, идущие сейчас рядом с нашей подводой?