Семен Гарин - «Сокол» вышел в море

Пал Палыч уходит по своим делам. Елена Сергеевна достаёт из шкафа то одну модель, то другую — рассказывает о каждом из кораблей. На всех этих кораблях она была капитаном.

Тётя-капитан ставит на стол глобус — крошечную модель Земли — и показывает, в каких странах она побывала. Её палец то на самой макушке глобуса, у Северного полюса, то спускается по всем морям и океанам к другому краю света — там, внизу, полюс Южный. Потом опять палец ползёт вверх, потом снова вниз.

— Много раз ходила вокруг земли, — говорит Елена Сергеевна. — Мои дети успели школу окончить, пока я китов добывала. Десять лет прошло!

«Вот бы заохала бабушка, — думает Кирик, — если бы я туда поехал, на край света».

— Ещё расскажите!

— Ещё? — Елена Сергеевна задумалась. — Ладно, расскажу…

Она достаёт из шкафа модель корабля-танкера. Кирик сам прочёл название: «Комсомолка». Этот танкер и сейчас возит горючее для траулеров, заправляет их прямо в море, об этом ещё папа рассказывал.

— Попала наша «Комсомолка» в сильный шторм. Два дня и две ночи я не уходила с мостика. Глаза распухли, голос хриплый… Прибегает на мостик радист, докладывает: «Недалеко гибнет английское судно «Владычица морей»! Потеряли руль, ветер гонит их к скалам». Надо спасать! Повернули назад, спешим на помощь. В такую бурю опасно подходить к другому судну, да ещё с грузом горючего…

— Спасли? — спросил Кирик, не утерпев.

— Взяли на буксир «Владычицу морей», потихоньку тянем. Улеглась буря, слышу, с английского судна в рупор кричат: «Просим капитана «Комсомолки» подойти к борту! Вся команда желает благодарить русского капитана!» Отвечаю англичанину: «Капитан перед вами». Тот сигналит: «Нам не до шуток, просим капитана!» Долго не хотели признать меня капитаном, — смеётся Елена Сергеевна. — Как и ты: «Капитаны такие не бывают!»

Тётя-капитан обнимает Кирика, спрашивает:

— На вертолёте хочешь полетать?

— Хочу, где он?

Глаза у тёти-капитана невесёлые. Она говорит с Кириком, как со взрослым:

— Видишь ли, дружок, доктор считает, что твоей маме нужна операция. Нельзя ждать, пока «Сокол» придёт в порт. Возможно, к нам прилетит санитарный вертолёт, отвезёт маму в больницу. Послана радиограмма, ждём ответа с берега.

Теперь ясно, что случилось на траулере.

Братья-близнецы стараются развеселить Кирика, зовут его к себе, обещают показать что-то интересное. А он не уходит от санчасти, ждёт доктора. Тот сказал: «Потерпи, дружок, твоя мама спит, попозже зайди…»

На палубе холодно, свистит ветер. Налетели тучи — тёмные, грозные, будто и не светило солнце. В этом краю так бывает часто: теплынь, солнечно, и вдруг — раз! — будто из тёплой комнаты распахнули окно, а на дворе морозище. А то вдруг в стужу повеет теплом. Быстро меняется погода. Ничего удивительного — в море тёплое течение, а Северный полюс рядом, вот тепло и спорит с холодом.

Выходит доктор в белом халате, говорит Кирику:

— Твоя мама крепко спит, я дал ей снотворный порошок. Иди в каюту, я позову тебя, когда она проснётся.

Кирик в каюте. Он всё прислушивается, не летит ли вертолёт; поглядывает в иллюминатор.

А море сейчас будто ледяное, и волны будто зелёные льдины. Не нарисовать ли такое море?

Тётя-капитан подарила Кирику цветные карандаши, большую тетрадь для рисования. Целая коробка карандашей, одних зелёных пять штук — тёмный, посветлее, совсем светлый, как молодая травка…

А вертолёта нет и нет. Может быть, он в такую погоду не прилетит?

— О чём задумался, художник?

Кирик и не заметил, как вошёл Пал Палыч.

— Прилетит вертолёт?

— Всё будет хорошо! — отвечает Пал Палыч. — А ты что рисуешь? Хочешь, я нарисую, как воевал твой папа?

— Хочу… А мы полетим на вертолёте?

— Всё будет хорошо, — повторяет Пал Палыч и садится рядом с Кириком. — Ну, с чего начнём?

Он берёт синий карандаш, и вскоре на чистом листе высоко вздымаются волны; берёт зелёный карандаш — и в небе полыхает северное сияние.

— А сейчас нарисуем наш траулер. Назывался он «Крепыш», хотя был дряхлый, кряхтел. Да что поделаешь? Во время войны всё пошло в ход. Рыбалили на старых посудинах, нужно было кормить солдат, матросов, мирных жителей.

Пал Палыч рисует и рассказывает про войну:

— В любую погоду выходили мы на промысел. Кругом темень, полярная ночь. Всюду подстерегают вражеские самолёты, плавучие мины, лодки подводные. Однажды вытаскиваем трал, а в нём вместо рыбы — чудище рогатое. Мина! Сбросить в море — взорвётся. И на траулере может взорваться, разнесёт в щепки нашего «Крепыша». Батя твой вызвался обезвредить мину. Подполз к ней, отвинтил рога, и мы выбросили мёртвое чудище в море.